Длинною дорогой к правде. – Текст : непосредственный
// Путь Октября. – 1994. – 12 ноября. – С. 2.
Из центрального ордена Красной Звезды архива министерства обороны на имя жителя Мелеуза на днях прислали документ, подтверждающий, что курсант Насретдинов Г. X составе 227 механизированного полка 73 механизированной дивизии 14 сентября 1954 г. Принимал участие в учениях с применением атомного оружия в лагере Тоцкое Юж. УрВО (основание: исх. ИА и ВМЦГШ № 328|404 от 4.03.94).
Габбас Хасанович пришел в редакцию с просьбой поделиться своей радостью «со слезами на глазах» с читателями. И вот его рассказ:
— Наконец, хранившиеся под жестким запретом раскрытия тайны рухнувшей системы становятся достоянием простых смертных. 40 лет я был засекреченным человеком. Больным — без определенного диагноза (между прочим, недавно в одной из центральных газет читал, что и врачам строго-настрого было запрещено устанавливать диагноз, связанный с радиацией). Полтора года провалялся в военных госпиталях Читы, Иркутска, Новосибирска, Ленинграда, Москвы, последние месяцы — в Абхазии, где мне полностью заменили кровь, — нигде это не зафиксировано.
Меня признали инвалидом второй группы, но после каких мытарств и унижений! Государство отняло у меня здоровье, разрушило семью: моя дочь Римма от первой жены, которая впоследствии покинула меня, родилась инвалидом.
Да разве я одни такой, с поломанной судьбой?! По некоторым данным — 45000 человек, из которых в живых не осталось и половины. Из почивших помню поименно: Хайдар Хайретдинов, Василий Соколов из Горьковской, Николай Попов из Оренбургской областей, Оферзян Ахметзянов из Уфы, Николай Миронов из Чувашии…
…Отобрали нас, особо благонадежных курсантов второго курса военного училища, и отправили на полигон, будто на стажировку.
С утра сообщили, что — будем испытывать ядерное оружие надземного действия. Выдали обмундирование — прорезиненные костюмы и противогазы. Сидим в блиндажах, ждем. 9 часов 30 минут 45 секунд. Оглушительный взрыв, вспышка невиданной яркости, грибовидное облако — и все вокруг погрузилось во тьму… В одно мгновение от окружавшего это место леса не осталось и следа. Не успей мы выскочить — над нами сомкнулась бы земля.
Отделение, где я был командиром, по команде «На танки!» двинулось на «уничтожение» «противника» обороняющееся подразделение Белорусского военного округа, двинулось через самый эпицентр взрыва. Что я и мои товарищи увидели! Расплавленные самолеты, перевернутые вверх колесами пушки, танки со снесенными башнями, обгорелая военная техника. От верблюдов, лошадей коров, овец остались скелеты в виде отпечатков на земле. Под землей, в блиндажах под особым укрытием, животные не пострадали.
На третий день мы испытывали чувство величайшего недомогания: учащенное сердцебиение, тошнота, рвота… Не задерживая, нашу часть расформировали и отправили в Закавказский военный округ.
Как член особого отдела Забайкальского военного округа, участвовал я и в разработке урановых РУД в Монголии, Сибири, на Чукотке, был свидетелем взрывов на сопках Камчатки выпущенных с Архангельской области ракет.
Ужасающие картины воспоминаний тех лет, болезнь мучают и сейчас. Но, к счастью, поддержка и опора для меня — моя семья, хорошая семья и, прежде всего, жена Фания. Более 30 лет проработала она на молочноконсервном комбинате. Сын Ришат трудится в автоколонне, сноха Зарина — на хлебокомбинате. Внуку Руслану 5-й год, ходит в детский сад. Ради них хочется жить и надеяться, что пережитое мною для них не повторится.