Дети Испании на башкирской земле

Веревкина, Т., Иванов, А. Дети Испании на башкирской земле

/ Т. Веревкина, А. Иванов. – Текст : непосредственный.

// Путь Октября. – 2020. – 24 ноября. – С. 5.

 

   Городская юношеская библиотека №3 несколько лет ведёт сбор материалов об испанском детском доме, эвакуированном в годы Великой Отечественной войны в рабочий посёлок Мелеуз.

 

Такое время было

   В 1936 году в Испании нача­лась Гражданская война, кото­рая сразу приобрела ожесточён­ный характер. Испанская рес­публика стала одной из первых стран в Европе, встретивших­ся в схватке с фашизмом лицом к лицу. Количество жертв, сре­ди которых было и мирное население, исчислялось сотнями тысяч.

   Именно Гражданская война в стране в 1936-1939 годах, где к власти рвались националисти­чески и реакционно настроен­ные военные, стала причиной эвакуации детей. Но только ли дети из рабочих семей север­ных провинций Испании, от­резанных от республиканских войск в результате быстрого наступления франкистов, ока­зались во Франции, Бельгии, Великобритании, Швейцарии, Мексике, Дании и в Советском Союзе? Думается, что нет.

   На основании научных ра­бот кандидата исторических на­ук С. Б. Брилёва Алексей Олего­вич Иванов, научный сотрудник Башкирского государственно­го педагогического универси­тета, выдвигает свою концеп­цию этой истории: «Испанцы, сочувствующие СССР и поддер­живающие его политику, уста­новили связь с Коминтерном (президиум исполнительного комитета которого и его учреж­дения с октября 1941-го по май 1943 года находились в г. Уфе, — авт.) и, чтобы выжить и бо­роться за свои интересы, попали в структуру спецслужб СССР. После обучения их направляли для выполнения различных за­даний в тыл Третьего рейха, где они действовали под различны­ми псевдонимами и именами. Чтобы обезопасить их семьи и детей, последних распределяли по детдомам СССР.

   Кто бы когда догадался в Ев­ропе, что детей отправили, в частности, в малознакомую Башкирию и в том числе в посё­лок, название которого без труда не произнести иностранцу. Здесь всё встаёт на свои места. Конечно, в детдомах среди де­тей из семей испанских комму­нистов были и дети испанских разведчиков-нелегалов, обуче­ние которых проходило в пе­риод войны в спецшколах Коминтерна в г. Уфе и в с. Кушнаренково Башкирской АССР. При этом сами дети о своих родите­лях могли ничего не знать.

   Отсутствие информации в ар­хивах Башкортостана, исходя из этого, тоже полностью объяс­нимо — работа спецслужб. Были краткие, скупые отчёты о рабо­те испанских детдомов, некото­рые из которых можно найти в Государственном архиве РФ. Та­кое время было и ситуация».

 

Эвакуация

   В период Великой Отече­ственной войны с оккупированных фашистами территорий Со­ветского Союза в тыл были эва­куированы детские дома, ин­тернаты, спецшколы и другие детские учреждения, среди них — детские дома с детьми из Ис­пании.

   Согласно постановлению № 395 СНК БАССР от 10 августа 1942 года в Башкирию прибы­ло четыре испанских детдома: в г. Бирск — детдом № 2; в с. Языко­во Благоварского района — дет­дом № 3; в р. п. Мелеуз — детдом № 4; в д. Андреево Илишевского района — детдом № 12 (в сен­тябре 1942 г. переведён в с. Сафарово Чишминского района, согласно постановлению № 443 СНК БАССР от 04.09.1942 г., — авт.).

   Приведу интересный факт: сотрудники ГТРК «Башкортостан» нашли бывшую воспитан­ницу мелеузовского испанского детдома, проживающую сегод­ня в Аргентине. Она сообщила, что подлинное её имя — Трини­дад, но в Советский Союз ро­дители отправили девочку под именем Инес Перез Рамос.

   Из переписки генерального секретаря ЦК Компартии Испании Хосе Диаса с военным отделом Башкирского обкома ВКП(б) выясняем, что на тер­ритории нашей республики из испанских коммунистов, на­ходившихся летом 1942 го­да в Башкирии, комплектова­лась пятая инженерная бригада специального назначения. Исследователь, активист поискового движения России, депутат Госдумы И. 3. Бикбаев, которо­му и попала в руки эта перепи­ска, пришёл к выводу, что ис­панцы учились в Кушнаренковской разведшколе.

 

Мелеузовский педагог Нина Ва­сильевна Макарушкина (в замуже­стве, — Алаторцева)

и воспита­тель испанского детдома Ремедиос Ковиелья Креспо.

Мелеуз, 1942 год. Снимок на память.

   Таким образом, можно пред­положить, что в детских домах с испанскими ребятами, эва­куированными в Башкирию в 1942 году, были не только де­ти испанских коммунистов — противников режима генерала Франсиско Франко, но и дети испанских разведчиков-неле­галов, представителей Комин­терна, проходивших обучение в коминтерновских спецшколах в г. Уфе и в с. Кушнаренково. В последствии они через Вели­кобританию перебрасывались в страны, оккупированные не­мецкими захватчиками. Судьбы их трагичны.

 

Испанцы в Мелеузе

   Есть вероятность, что дети выпускников спецшкол Комин­терна были и среди воспитанников детдома, эвакуированно­го в р. п. Мелеуз из г. Харькова. К нам приехали 108 мальчиков и девочек школьного возраста и три испанских педагога-вос­питателя. Всего 111 человек. В нашем детдоме с испанцами работали и четыре местных пе­дагога, а также несколько че­ловек обслуживающего персонала.

   …Жаркий августовский пол­день. По пыльным пустырям мальчишки гоняют самодель­ный тряпичный мяч, редкий прохожий или конная подво­да спешат по делам. И вдруг по посёлку пронёсся слух, что при­ехали испанские дети. Быстро собралась толпа любопытных и желающих помочь. Испанские дети жались к своим воспитате­лям, смотрели настороженно, с испугом. Детдомовцы постарше помогали взрослым разгружать вещи, успокаивали младших. Впервые мелеузовцы услышали испанскую речь.

   Но местная детвора быстро нашла общий язык с испанцами — совместные уличные игры, не­хитрые забавы. Испанские де­ти быстро осваивали русский язык и учили мелеузовских мальчишек и девчонок считал­кам, стишкам, «потешкам», при­везённым из своей страны. Не­мудрёные прибаутки на испан­ском до сих пор помнят мест­ные старожилы, в военные годы дружившие с детьми из испанского детдома. Дина Мухамадеевна Хусаинова (Рахматулли­на) и Мария Ивановна Гриши­на (Шиблева) до сих пор помнят испанскую считалочку, под ко­торую они с испанцами прыга­ли на скакалках перед началом уроков:

 

Алькоче ри то ре,

Кондтате ли со ре,

Кисико не ор ле,

Монта ре кочен ре,

Анонре да Мария,

Киси кила трастена,

Уно, дос, трес, кветро, синко…

 

   Перевода, конечно, не зна­ли. Просто повторяли за испанцами и запомнили. Наверное, и испанские дети увезли из Мелеуза не только память о добром к ним отношении, но и наши игры, стихи, русскую речь.

   …Сначала детей разместили в двухэтажном деревянном доме на перекрёстке улиц им. Ю. Га­гарина и им. К. Маркса. Здание это и сегодня выделяется среди соседних построек добротно­стью, высокими окнами, специ­фикой сруба, старым слуховым окном на крыше. После войны второй этаж по каким-то при­чинам убрали. На первом этаже была кухня и столовая, на вто­ром — спальные комнаты. Здесь дети жили непродолжительное время, но успели подружиться с соседской детворой.

 

Из воспоминаний…

   По воспоминаниям старожи­лов этих улиц Марии Ивановны Гришиной (Шиблевой) и Мин­сары Набиулловны Верёвки­ной (Гафиатуллиной) испанские дети даже внешне разнились с нашей немудрёной одежонкой — запомнились их коротенькие юбочки и красные пилотки с кисточками.

   Семья Шиблевых жила че­рез несколько домов от испанцев. Сердобольное ма­теринское сердце Анастасии Михайловны щемило при ви­де сирот, она просила младшую дочь Машу отнести дет­домовским ребятам нехитрые сладости (пареные свёклу и морковь), лепёшки с лебедой, жмых от подсолнечника с со­седней мельницы.

   Совсем рядом с испански­ми детьми жила и семья Гафиатуллиных. Отец Набиулла, по инвалидности не попавший на фронт, работал на мельнице. Понятно, что и своих детей не мог накормить досыта, но и дет­домовцев было жалко — сам вы­рос сиротой. И из этой семьи потихоньку подкармливались испанские дети. Наверняка, и другие соседи помогали ребя­там из далёкой и незнакомой за­падноевропейской страны. Они для мелеузовцев, как и для всего Советского Союза, не были чу­жими. «Идёшь мимо испанско­го детдома, а дети, что помлад­ше, стоят за реденьким забором, как воробышки, нахохлившиеся. Прохожие часто давали через забор кто хлеб, кто картошку…», — вспоминает М. И. Гришина.

   Впоследствии испанских де­тей разместили в одноэтажном деревянном помещении по ул. Ленина, где до этого находил­ся Дом обороны (здание не со­хранилось, — авт.). Обучались в начальной деревянной школе, располагавшейся рядом, а с пя­того класса в каменной школе № 1 (сегодня — здание Управле­ния труда и соцзащиты, — авт.).

   Ребята шестых-седьмых клас­сов решением наркомпроса пе­решли на обучение на русском языке для того, чтобы ускорить процесс социальной адаптации. Тем не менее, часть предметов по-прежнему преподавалась на испанском. Чтобы дети не за­были родной язык, воспитатели разговаривали с ними и пе­ли песни на испанском, учили стихи на родном языке.

Воспитанники и педагоги испанского детского дома № 4

Мелеуз, 1943 год.

 

Архивная справка

«Местные школы не были приспособлены к наплы­ву эвакуированных учащихся. Так, ребята детдома № 4 (р. п. Мелеуз Башкирской АССР) во второй поло­вине дня обучались в школе, которая обслуживала и детей посёлка. В классах холодно, дети должны за­ниматься в одежде. Физкультурного зала нет. Физ­зарядка происходит в коридоре. Ситуация усугу­блялась тем, что необходимые учебники на испан­ском языке, выпущенные в 1938-1939 гг., во время войны не переиздавались, кроме того, многие книги погибли и были утеряны во время трудной и опас­ной дороги в глубокий тыл. Плачевный результат не заставил себя ждать. Руководство детдома № 4 сообщало о полном отсутствии книг по некоторым предметам».

Тамара Верёвкина,

краевед,

Алексей Иванов,

научный сотрудник БГПУ.

 

Веревкина, Т., Иванов, А. Дети Испании на башкирской земле

/ Т. Веревкина, А. Иванов. – Текст : непосредственный.

// Путь Октября. – 2020. – 1 декабря. – С. 5.

 

Трудно, но дружно

   В эвакуации многие детские дома с маленькими испанцами впервые столкнулись с нехват­кой кадров, в первую очередь испанских педагогов и воспита­телей. Их места постепенно за­нимали русские учителя.

   Архивная справка: «В от­чёте детского дома № 4 за 1942-1944 гг. сообщается, что в школе с испанскими детьми работают семь учителей, из них три испанских товарища».

   Самый молодой педагог из числа местных жителей — Ни­на Васильевна Макарушкина (в замужестве — Алаторцева). Ра­ботая в испанском детском до­ме, она подружилась с воспи­тателем — испанкой Ремедиос. Их дружба продолжалась и по­сле отъезда детдома из Мелеуза. Интересно отметить, что все воспитатели-испанцы и дети об­ращались ко всем: «Товарищ…».

   Работники детдома из мест­ного населения часто брали испанских детей к себе домой, угощали незамысловатыми да­рами огорода, хлебом и щами из печи. Девочкам помогали починить одежду, смастерить простые обновки, для ребятни поменьше — стирали и штопали. Младшие дети были общитель­нее, разговорчивее, а старшие — серьёзные, молчаливые. Но все они были добрыми, благодар­ными ребятами.

   В свободное от учёбы вре­мя старшеклассники работали на заводе сухого молока, ав­тотранспортном предприятии № 2, лесозаводе, в колхозах. Имелся у детдома свой огород в районе бывшего сахарного завода. Для собственных нужд сами ремонтировали одежду, заготавливали дрова.

   Архивная справка: «Руко­водство детдома № 4 сообща­ет, что уже в сентябре 1942 года испанские дети с воспитателями заготовили 290 ку­бометров дров».

   Детские дома с испанскими детьми, вынужденные срочно эвакуироваться в крайней спешке, оказались безо всяких тёплых вещей.

   Архивная справка: «Так как целенаправленных поставок в годы войны не было, ад­министрации испанских дет­ских домов приходилось вы­кручиваться собственными силами. По отчётам девуш­ками из швейной мастерской детдома № 4 было отремон­тировано и реставрировано 1430 шт. разной одежды, начиная от маек и кончая зим­ним пальто, и 680 пар чулок».

 

Воспитанники и педагоги испанского детского дома № 4

Мелеуз, 1943 год (второй снимок, — ред).

   Несмотря на все невзгоды, испанцы часто пели задорные песни на родном языке, люби­ли подвижные игры. У них бы­ла хорошая концертная брига­да, которая выступала по празд­никам на сцене кинотеатра им. Н. Крупской. Многие старожи­лы города помнят эти концер­ты. Испанские ребята не толь­ко пели песни, танцевали, но и ставили любительские спектак­ли. Дина Мухамадеевна Хуса­инова помнит, как испанцы на русском языке с акцентом ставили спектакль «Коварство и любовь» по Ф. Шиллеру.

   А ещё запомнился один ка­зус: девочка-испанка на сцене исполняла песню «В лесу приф­ронтовом» и на первом же ку­плете голос сорвался, не вытя­нув ноту. У певицы в глазах уже стояли слёзы, но зал не роптал, ждал повторной попытки. Но тут на сцену выбежал старший брат артистки и увёл сестру. На­до отметить, что испанские дети любили русские песни и часто пели их не только со сцены, но и в повседневной жизни. Специ­фический акцент этих детей не смущал ни их, ни мелеузовских ровесников. Дружили, вместе играли, учились, работали.

 

О белом хлебе с повидлом

   Обнаружились скупые фак­ты об учителе испанских детей Евгении Архиповне Пугачёвой. Она приехала из Уфы в Мелеуз в 1943 году перед началом учебного года с тремя мало­летними детьми, поселившись в маленьком домике на бере­гу реки Мелеузки по ул. Воров­ского.

   Евгения Архиповна устрои­лась работать в «кичигинскую» начальную школу и подраба­тывала преподаванием в чу­вашской школе. В классе у мо­лодого педагога было немало и испанских детей. Но ребята не различали друг друга по нацио­нальности, языку. Все вместе ра­довались, когда любимый учи­тель раздавала самые вкусные кусочки белого(!) хлеба с яблоч­ным повидлом, выдаваемые всем классам по праздникам.

   Каждый учитель в «кичигинской» школе получал на класс по случаю празднования годов­щины Великого Октября, Ново­го года, Дня Красной Армии и Первомая по две булки белого хлеба и две полулитровые же­лезные банки с яблочным по­видлом. В классах учителя ма­зали на хлеб повидло и, перед тем как раздать детям, просили их хором громко скандировать: «Спасибо товарищу Сталину за наше счастливое детство!» Ев­гения Архиповна слушала детей и тихо плакала. В этом же классе учился и её сын Эдик.

   В августе 1944 года Е. А. Пу­гачёву с детьми муж забрал из Мелеуза в Уфу. Но по проше­ствии многих лет, в конце 1970-х годов, Евгения Архиповна, смо­тря телепередачу, вдруг неожи­данно заплакала: «Валера (про­фессор журналистики БГУ Вале­рий Вениаминович Пугачёв родился 5 июня 1944 года в р. п. Мелеузе, — ред.), — позвала она сына, — а ведь этот человек был моим учеником». По телевиде­нию интервью давал один из руководителей Испании…

 

Расставания и встречи

   В 1945 году по окончании учёбы испанский детский дом перевели в Московскую об­ласть в село Болшево. Но здесь остались ребята, окончившие школу и устроившиеся работать на предприятия Мелеуза, в колхозы. Впоследствии они об­завелись семьями, кто-то уехал в Испанию, кто-то — за пределы Башкирии. Есть вероятность, что испанские корни всё же сохра­нились в Мелеузовском районе.

   Сегодня следы испанских де­тей, живших в годы войны в Мелеузе, казалось, были потеря­ны. Но, благодаря поискам со­трудников телепередачи «Вести Башкортостана» ГТРК «Башкор­тостан», канала «Россия», от­кликнулась из Аргентины Инес Перез Рамос, которую родите­ли отправили в Советский Союз под именем Тринидад. Она при­слала из далёкой Южной Аме­рики фотографии испанских де­тей, которые были в Мелеузе.

   Первый снимок датируется 1943 годом (опубликован в пер­вой части материала в № 94 от 24 ноября, — ред.). На нём в верх­нем ряду самая высокая девоч­ка — Кармен Бас Рамос. Её узнала дочь, тоже Кармен. Рядом с ди­ректором детдома Полиной Заха­ровной (фамилия пока неизвестна), в центре снимка, прибывшая с детьми из г. Харькова испанская воспитательница Ремедиос Ковиелья Креспо, которую узна­ла её дочь Луиса Альварес. Кро­ме Ремедиос, в Мелеуз с детдо­мом приехала ещё одна воспи­тательница-испанка — Хуана Посуэло (умерла в 1947 году, — ред.) с тремя своими детьми — двумя девочками и мальчиком Немесио Посуэло, 1940 г. рождения. Он в 1960-х годах стал известным футболистом московских клубов «Торпедо», «Спартак», ленин­градского клуба «Зенит». Об этом сообщила его старшая сестра Ли­на, также жившая в Мелеузе. Се­мья Посуэло проживала отдель­но, снимала комнатку в одном из ближайших к детдому домов.

   А на втором снимке — в ниж­нем ряду слева — Висенте Бас Ра­мос, узнанный его сыном Миге­лем Фернандэс Бас. Кстати, Кар­мен Бас Рамос — тётя (сестра отца) Мигеля Бас — заместителя руко­водителя Объединённой редак­ции Иновещания и главы служ­бы новостей на испанском языке агентства РИА Новости. Мигель и помог нам узнать этих детей на снимках. Отец Мигеля — Висен­те Бас Рамос — после окончания школы поступил в Московский государственный технический университет им. Н. Баумана.

   А тётя Мигеля — Кармен Бас Ра­мос — окончила Московский го­сударственный университет. Ма­ма Мигеля — тоже «испанский» ребёнок, но из другого детдома. В эвакуации она попала в быв­шую немецкую Поволжскую ав­тономную республику. Во время Сталинградской битвы ушла из детдома работать в госпиталь, была няней, медсестрой. После войны окончила медицинский институт и стала педиатром.

   В начале 1960-х годов роди­тели Мигеля и его брат уехали на Кубу. Мама работала в гос­питале, а отец создавал основы профессионального техниче­ского образования. В Испанию они вернулись только в конце 1991 года. Отца Мигеля нет в живых, а мама проживает в Ис­пании и отметила своё 95-летие.

   Так неожиданно всплывают маленькие и большие факты страниц мелеузовской истории испанских детей. Надеемся, что когда-нибудь в Мелеузе встре­тятся если не сами воспитанники испанского детского дома, эваку­ированного в Мелеуз, то их дети, внуки… Гостеприимная мелеузовская земля ждёт этой встречи.

 

Тамара Верёвкина,

краевед.

Алексей Иванов,

научный сотрудник БГПУ.