Султангулова В. Жизнь после войны [Текст] / В. Султангулова
// Путь Октября. – 1990. – 22 мая. – С. 2.
Нестерпимо трудно в восемнадцать лет шагнуть из мирной жизни в войну. Сейчас много пишут о бессмысленности этой войны, о ненужности принесенных ей жертв. Но легче ли от того тем, кто потерял на войне близких, сыновей, мужей, братьев, или же тем, кто прошел сквозь весь этот ад, стал инвалидом. Кто ответит за сломанные души? Этот вопрос, как, впрочем, и многие другие, в наше время, так и останется, наверное, без ответа.
Впервые услышала о том, что в действительности творится в «афгане» десять лет назад от своего одноклассника. Услышала и не поверила — уж слишком страшной была правда, тем более, что газеты о контингенте ограниченных войск предпочитали отмалчиваться.
На «афганцев» мы, тогдашнее поколение двадцатилетних, смотрели с нескрываемым интересом. Привлекала в них какая-то обезоруживающая искренность в поступках. Они не любили много говорить, но если говорили, то только по делу, нравились их песни под гитару и, конечно же, верность своему «афганскому» братству.
Со временем, что вполне естественно, стали замечать в ребятах и другие черты. Вспыльчивость, внезапная необъяснимая тоска и грубость, тяга к спиртному (это, по их словам, как-то успокаивает).
Все эти годы матери, имеющие сыновей призывного возраста, молили об одном — только не в Афганистан, но цинковые гробы продолжали поступать.
По счастливой случайности никто из моих родственников не попал в Афганистан в самые трудные годы. О том, что братишка год до вывода войск служил там, мы узнали уже после того, как увидели медаль «От благодарного афганского народа». За какой-то год повзрослел он и усвоил священную заповедь мужчины — беречь близких.
В восьмидесятые годы вышли в свет Постановления ЦК КПСС, Совета Министров СССР и ВЦСПС, касающиеся льгот воинов-интернационалистов, приравненных в своих правах к участникам Великой Отечественной войны.
Жизнь после войны началась для многих «афганцев» с хождения из кабинета в кабинет с заявлениями-решениями. Кому нужна квартира, кому телефон, кому детский сад. Из 200 воинов-интернационалистов, проживающих в городе и районе, за последние четыре, года жилье по городу получили 70 человек, 57 еще стоят в льготных очередях, 43 из них живут в семейных общежитиях.
Фанис Бухарметов в 1986 году пришел со службы и устроился на химический завод в Цех РСМУ — слесарем-ремонтником. Вместе с женой, а потом и с двумя дочками, более трех лет жил в комнате-двухместке в семейном общежитии № 1. За неделю до моего прихода Фанис и Фатима (она также работает на химическом заводе) переселились в «трехместку».
Фатима рассказала, что квартиру обещают, но однокомнатную, что не могут купить они мужу обувь (сколько ходим в магазин, то не было, то кончилась), да и ничем другим, кроме ежемесячного пайка продуктов, они как семья воина-интернационалиста не пользуются.
В воскресенье, лавируя между развешанным в коридоре бельем, я вновь пришла к Бухарметовым. «Разговорить» Фаниса так и не удалось, не очень охотно он вспоминал о войне, кроме того, как позже выяснилось, он не очень-то хорошо знает о правах, данных ему правительством. Он не просил, а в цехкоме не предлагают ежегодные путевки (здоровье по признанию самого Фаниса неважное — нервы, сердце), не получила семья и стиральную машину, хотя стоит «афганец» на льготной очереди в универмаге.
По счастью, все те ребята, с кем довелось встретиться в ходе подготовки материала, отличаются скромностью и порядочностью. Нет того отталкивающего — «положено, дайте», которые, к сожалению, не редко соседи тех, кто воевал в Афганистане, и которое так характерно для тех, кто по-настоящему не испытал тягот войны. Те, кто был на передовой, как правило, предпочитают не лезть вперед.
Льготные очереди на жилье, в которых стоят «афганцы», являются таковыми еще и для матерей- одиночек, и для многодетных, то есть для тех, у кого трое детей. Я не хочу обижать людей многодетных, однако ставить равноценно тех, кто прошел войну и тех, кто родил троих, по-моему, нельзя, так как еще совсем недавно многодетными считались семьи с 5 детьми, да и те не пользовались особыми благами. Так же соперничают матери-одиночки и многодетные с «афганцами» в получении детских садов.
«Нужен ли для воинов-интернационалистов реабилитационный центр?» — на этот вопрос многие «афганцы» ответили — нужен. Слишком трудно привыкать к мирной жизни, со всей ее скрытой несправедливостью после того, как на войне было ясно, где враги, а где свои, когда твердо верил в то, что тебя не подведут, не предадут, не ударят сзади исподтишка.
Еще один эпизод. В день Победы подвыпивший ветеран Великой Отечественной войны со словами «купил где?» — сорвал с груди «афганца» медаль. Пусть это останется на совести ветерана. Забыл, видно, солдат, что на войне награды за «просто так» не дают…
Мальчишки, искалеченные жестокой, бессмысленной войной, сами становятся отцами, и они (это уж я знаю точно) никогда не пожелают своим и чужим детям подобной судьбы. Чем мы можем заплатить им за их исковерканную Юность? Вниманием, заботой, чутким отношением. Посмотрите внимательней — идет «афганец», воин-интернационалист, человек, который в свои неполные двадцать перенес то, что некоторым, к счастью, не увидеть и за целую жизнь.
Идет «афганец». Постараемся же понять его…
В. Султангулова.