Акимов, Г. Монумент хранит их память [Текст] / Г. Акимов
// Путь Октября. – 1966. – 16 ноября. – С. 4.
// Советская Башкирия. – 1966. – 13 ноября.
… В тот год катания на масленице не было. В первый день выехали было кулацкие сынки на разукрашенных коврами санях, с колокольцами да с бубенцами, но встретили обозленные взгляды:
– Война идет, люди гибнут, а им весело, – высказывали старики и старушки.
Никто не поддержал кулацких сынков.
Стали возвращаться домой солдаты с фронта. В селе пошли разговоры об Октябрьской революции в Питере, о власти Советов, о декретах Ленина.
В числе фронтовиков вернулись: Максим Жучков, Демьян Яковенко, Иван Лисичко – большевики. В селе образуется партийная группа, организуется волостной ревком. Председателем избирается Жучков Максим Ларионович. Село словно проснулось от долгой спячки, сразу все пришло в движение. Даже старики и те вышли помогать ревкому налаживать жизнь по-новому.
Происходит национализация земли. Ее распределяют по душам. Получают землю батраки, бедняки, маломощные крестьяне.
Но с середины июля на обширной территории: в Поволжье, на Урале и Сибири поднял мятеж бело-чехословацкий корпус. Одновременно начались кулацкие выступления против Советской власти.
18-го июня разведчики красногвардейского отряда донесли:
– Белочехи в Раевке, взяли Стерлитамак, скоро будут у нас.
Что делать? В селе – тревога. Ревком заседает почти беспрерывно. Наконец, принимается решение об эвакуации из села членов ревкома и отряда Красной гвардии.
20-го июня ревком и отряд во главе с Максимом Жучковым выехали по направлению на Оренбург, чтобы соединиться с армией Блюхера.
Но сделать это всем не удалось. Только группа в шесть человек напала на след партизанской армии.
На площади в центре села Нордовка стоит высокий, белый обелиск. Установлен он в 1960 году в память зверски замученных и расстрелянных в 1918 году тридцати шести красногвардейцев и членов Нордовского волостного ревкома.
Кто совершил это кровавое преступление?
Сделали это люди, которым была ненавистна власть рабочих и крестьян, которые хотели вернуть власть эксплуататоров.
В чем же вина погибших?
Вины у них нет. Они хотели уничтожить несправедливость на земле, чтобы не было эксплуатации, не было тунеядства, чтобы всеми благами и богатствами владели те, кто их создает, боролись за светлое будущее человечества.
Они были стойкими до конца: пощады не просили, отказались от публичного раскаяния, от службы в белогвардейской армии.
А остальные в селе Сыскане были окружены и оказались в лапах восставших кулаков. Многих расстреляли, а остальных, избитых до полусмерти, привезли на подводах обратно в Нордовку. В числе их был и Жучков Максим.
Арестованных разместили в двух амбарах. Поставили караулы.
… Ночью в селе было тихо и темно. Огни в домах не зажигались с вечера. Только у кулака Патрикея было светло. Сквозь раскрытые окна слышались звуки гармони, пьяные голоса – это гуляли белые офицеры.
В ночной мгле по улице двигалась еле заметная тень, приближалась к амбару.
Женщина тихо окликнула:
– Максим, где ты?
В амбаре завозились люди.
– Я здесь. Здравствуй, Дуняша!
Как ты пришла, не побоялась?
– А кого мне бояться? Кругом смерть: бьют, убивают.
– Постой, не торопись, по порядку расскажи, кто убит?
– Во ржи поймали и тут же расстреляли Федора Наумкина, Богомолова, Ивана Кобелева, а Алексей Амелин с четырьмя ранами уполз. Говорят, живой остался.
– Как дома, ребятишки как?
– Что ребята. Они папку ждут, не знают, что ты здесь сидишь. Ой, тяжело на душе, Максим. Скоро ли отпустят вас домой?
– Не знаю. На допросах, гады, каяться велят при народе. А в чем нам каяться? Ведь мы не преступники.
– А ты взял бы да покаялся.
– Это слово ты забудь.
– Мы встали на правильную дорогу. Советская власть победит все равно. Быть может нам придется головы сложить… Детей только береги, растить их тебе придется. Трудно будет, но ничего, помогут…
Приближался часовой. Женщина тихо отошла. Тень скрылась.
На другой день к вечеру подвели подводы, всем арестованным связали руки, усадили в телеги и повезли в сопровождении конного взвода и белогвардейских офицеров. Поздно ночью прибыли в село Золотоножку. Арестованных разместили в большом сарае.
Настал рассвет. Все встали. Перекличка. Тронулись длинной лентой за село. Прошли кладбище. Остановились в овраге. Вдруг раздался залп, затем беспорядочная стрельба. Стреляли в арестованных. Они падали. Через несколько минут все прекратилось. Офицеры шагали через убитых, пристреливали раненых. Живых не осталось. Это произошло 2 августа 1918 года.
Тела расстрелянных пролежали целый день. К ним запрещалось подходить. Лишь только вечером, когда стемнело, жители села зарыли их в ямы.
По селу пошли слухи о наступлении красных. Многие радовались
Кто занимается распространением этих сведений? Откуда получают информацию? Кто они? Над этими вопросами ломали головы белогвардейцы.
Только в декабре 1918 года, когда пришла Красная Армия, все узнали, что занималась этим местная подпольная группа молодых патриотов, созданная в октябре 1918 года.
Первым мероприятием вновь созданного ревкома было захоронение расстрелянных белыми членов прежнего состава ревкома и красногвардейского отряда. Тела их были вырыты из ям и перевезены в Нордовку. На площади, в центре села установили 18 гробов. Состоялся траурный митинг. С пением «Вы жертвою пали…» их перенесли на кладбище и похоронили в братской могиле.
С приходом Красной Армии все члены подпольной группы, кроме больного Якова Копылова, записались добровольцами и вскоре ушли на фронт.
С мая 1919 года в селе окончательно установилась Советская власть. Началось строительство новой жизни.
О делах минувших, и славных героях, мужественных борцах за власть Советов в годы гражданской войны напоминает стоящий безмолвно в тишине молодого парка белый монумент.
Молодежь вечерами часто бывает здесь. У монумента постоянно свежие цветы. Приносят их дети, за счастливую жизнь которых отдали свои жизни герои.
Г. Акимов,
член КПСС с 1919 года, персональный пенсионер.