Как поживаешь, Андреевский?

Сыпченко, Е. Как поживаешь, Андреевский? : проблемы дальней деревни.

— Текст : непосредственное

// Путь Октября. — 1989. — 20 июля. — С. 2.

 

     …Приезжайте, туристы! Здесь очень красиво: и не­бо, и облака, и скромные деревянные дома, привет­ливо улыбающиеся малень­кими окнами. Лес рядом, горы, река неглубокая, но живописная. Шагая по деревянному висячему мосту, который обязательно приве­дет вас в хутор Андреев­ский, и, окидывая взглядом торжествующую красоту, вы подумаете: «Люди, жи­вущие здесь, должны быть счастливы».

     Но не надо спешить с выводами. Стоит зайти а любую избу, как вас встре­тят усталые старики, кото­рые горько посмеются над вашей восторженностью». А когда расскажут про свое житье-бытье, вы пой­мете, что в душах этих лю­дей царит далеко не то спокойное умиротворенное счастье,  которое навеет на вас окружающая природа.

     В этой мрачноватой се­рой избе вместе с двумя старыми одинокими дочерь­ми и немой племянницей доживает свой век девяно­столетняя Мария Федоровна Мичурина. Она не лю­бит рассказывать о себе. С выражением слепой по­корности на лицетарая женщина быстро замолкает, предоставив на суд доче­рей свое прошлое и настоящее.

     — Труба вот у нее раз­валилась, крыша течет. Мы, старые вдовы, уже не в состоянии починить. Нанять работников нет возможнос­ти: пенсия у матери ма­ленькая, да еще племянни­ца с сыном на иждивении. Сколько лег здесь живем, хоть бы раз  председатель пришел, или прислал ко­го: как вы, бабоньки, жи­вете? Мы бы ему ответи­ли: «Хороша жизнь, да жить не хочется».

     Слывя матерью самой большой и бедной семьи, Мария Федоровна тешила себя надеждой, что со вре­менем уйдет голод, при­дет достаток, забудутся хо­лод сырой землянки, бо­лезни, страх перед завтраш­ним днем. Мечта о счастли­вом будущем придавала силы, заставляла работать еще терпимее и ожесто­ченнее. «Не сплелись у те­бя. Анечка, лапти? Ничего страшного, подрастешь — получится. Страшно вам, дети, пасеку колхозную охранять? Терпите, милые, сыты будете».

     И все ее семеро детей, согреваемые непоколеби­мой надеждой матери, тер­пели. Терпели, когда нуж­да заставляла просить ми­лостыню. Терпели, когда война отнимала последние крохи. Терпели, когда пос­левоенная разруха забира­ла трудовые руки. Прора­ботав всю жизнь в колхо­зе имени Чапаева, Мария Федоровна Мичурина была уверена, что не забудутся ее труды, будут вознаграж­дены сполна. Нет, не сбылось, о чем мечталось. Ум­рет эта женщина в бедно­сти, в которой родилась девяносто лет назад. Умрет с тяжелым сердцем, что не дождалась обещан­ной доли ни себе, ни де­тям.

     …Приезжайте, туристы! Здесь можно отдохнуть. Здесь тихо и спокойно. Но, если у вас больное сердце, будьте готовы к тому, что вашу боль никто не услышит и не заметит. Не­смотря на то, что хутор полон больных немощных стариков, медика здесь нет. Можно умереть, так и не дождавшись помощи. Несколько месяцев назад тра­гически скончался старик Зверев. Пока искали техни­ку, на которой можно было бы отвезти его в больницу, пока расчищали дорогу, он умер.

     Никто не подозревает о том, что в эти солнечные летние дни, мучаясь от бо­ли, страдает ветеран войны Дмитрий Васильевич Марфии. В Нугушской больни­це ему заявили, что лечить не будут, так как лекарств подходящих не имеется.  Доставай, мол, дед, лекар­ства сам, тогда приходи, подлечим. Где взять силы на поиски дефицитных ле­карств старику, не успева­ющему за собственной тенью? Вот и предпочита­ет несчастный переносить мученья дома.

      А когда-то жили они с женой Марией Дмитриев­ной неплохо: и здоровье было, и хозяйство. Но сто­ило старику заболеть, как все пошло-поехало кривь и вкось. Дров в прошлую зиму не хватило, ходили в избе в фуфайке, шапке и валенках. Как-то их избу занесло снегом, долго бы­ли оторваны от людей. С большим трудом смогли прочистить себе дорогу. Никто к ним на пришел, на поинтересовался, живы ли. Надвигающуюся зиму ждут с нескрываемым ужа­сом. И знаете, эти люди не одиноки… У них три сына: два с его стороны, один — с ее. Старуха оправдывает их, говорит, что у ребят дел много, семьи большие, я старик молчит, потому что хорошо понимает, что занятость эта — мнимая, за которой спрятана черная сыновья неблагодарность. Хочется, чтобы сыновья несколько раз прочли диалог между матерью одного сына и умиряющим отцом двух других, может, проснется совесть:

     — Я вижу, ты совсем измучилась со мной. Едва мне станет лучше. Каждую ночь удушье. Я ничего могу с собой сделать… И повеситься там, за сараем, чтобы легче стало?

     — Глупый старик. А как же я? Ты — моя поддержка, хоть непрочная, но без нее мне еще труднее жить.

     — Плохо… плохо… никогда не думал, что так будет. Кто дров нам зиму наготовит? Кто снег расчистит? Старуха, а как ты думаешь, зачем я воевал — ранен был? Зачем мне медали и ордена нацепили? Тем и отделались? Недостойно мы старуха, век доживаем.

     …Приезжайте сюда туристы! И если вас заинтересует жизнь этого небольшого хутора, задержитесь подольше в магазине, беседуйте с его продавцом, депутатом Александровского сельского Совета Николаем Михайловичем 3веревым. Все события и связанные с ними горести и радости проходят через него.

     — Два года я работаю продавцом. Два «воюю» с директором Александровского торгового предприятия, которых за это время сменилось немало, но отношение к нашему стариковскому хутору оставляет желать лучшего,  —  говорит он.

     Дело в том, что торго­вый центр, распределяю­щий товары по своим точ­кам, на хутор Андреевский выделяет самый ничтожный минимум. К тому же -что похуже да подороже. Не­смотря на то, что в Андре­евском живут ветераны войны и труда, а также женщины, много лет прора­ботавшие в колхозе, на праздники им ничего не перепадает. Так, известно, что к 8 Марта в Алексан­дровский торговый центр поступили 44 коробки кон­фет, но на хутор Андреев­ский не было выделено ни одной. Забывают порадо­вать стариков и к таким праздникам, как Новый год, День Победы. Недавно вы­делили 50 кусков мыла на 60 живущих в хуторе ста­риков. Курам на смех. В 1988 году недодали за ок­тябрь месяц сахара.

     — Не могу понять, с чем связана неприязнь торгово­го центра к хутору, — го­ворит Николай Михай­лович. — За два года ни разу не привезли товар. Я его вожу на своем мото­цикле, а зимой — на санях.

     Зверева в хуторе любят и уважают. Зная, что у многих нет сил дойти до магазина, он разносит зака­занные товары сам. Не часто, но возит на своем мотоцикле особо нуждаю­щихся в Нугушскую больни­цу. Необходима, как хлеб, хутору Андреевский хоро­шая дорога, по которой можно было бы добраться до Нугуша. Но председа­тель Александровского сель­совета В. Абаимов считает, что дорога, стоящая боль­ших денег, старикам не нужна. А руководителям отсутствие   дорог бывает весьма удобно. Как-то на 9 Мая делегация ответст­венных работников колхоза имени Чапаева и Алек­сандровского сельсовете решила порадовать стари­ков торжественным собра­нием и подарками. Не до­ждались гостей, которые, увидев разлившуюся речку, повернули назад. Что по­делать, бездорожье!

…Приезжайте, туристы… Через несколько лет вы здесь никого не застанете. Все идет к тому, что ху­тор Андреевский, как ког­да-то Вишневский и Петровский, умрет. Приезжайте. И дай вам бог за легким шелестом Андреевских лесов не услышать тяжелые, безнадежные старческие вздохи.

Е. Сыпченко.

На снимке: жители хутора Андреевский