Внуки могут обвинить

Внуки могут обвинить : интервью / записал А. Байков. — Текст : непосредственный.

// Путь Октября. – 1989. – 16 марта. – С. 2.

 

   История этого интервью простая. Недели две назад редакционные дата (нас ин­тересовало внедрение аренды) определили поездку в колхозы имени Ленина, «Урал». В «Урале» зашел разговор о строящемся во­дохранилище. Эта тема не месяц, и не год, как ходит в главных на селе. А в последнее время интерес к ней еще более обострился. Сказываются внимание к вопросу общественности всей республики, да и многолетнее терпеливое ожи­дание. Право на гласность механик Санти­мир Габдульминович Байрамгулов, механизаторы Рафик Ганеевич Альмухаметов, Нурулла Султанович Файзуллин, Минивали Курбангалеевич Шаяхметов, Гадельшин Дамир Гайзуллович, главный инженер Роберт Мухутдинов понимают однозначно как свое право го­ворить, не скрываясь, и как право быть услышан­ным.

   С. Г. — По преданию, известному многим в нашей деревне, основателем ее был башкир по имени Иштуган. Говорят, был он скор на ноги, меток в стрельбе, удачлив в рыбалке — тем и кормился. Когда объя­вился в наших краях, был уже в летах не молодых, первоначально осел там, где сейчас деревня Мутаево. Но не приглянулось место, разборчив видно был и, несмотря на годы, легок на подъем, обустро­ил жилье на новом месте. Да и тут не усидел — мес­то еще лучше рядом на­шлось. С тех пор наш Иштуган и не в лесу, который рядом, и не в полях, хотя и ими не обижен. В окру­ге есть и озера, а до реки рукой подать. Место тихое, в котловине даже бураны редки, а сколько красоты вокруг!

   А теперь нам говорят — будете переселяться в от­деление «Восточное», на гору. Всегда, испокон ве­ков люди селились ближе к реке, с реки кормились.

   Но все бы ничего, верь мы, что Башкирское водо­хранилище нужно людям, и красотой бы родных мест поступились. Недалеко жи­вем от Нугушского моря.     Видели как строилось, как эксплуатируется, как себя оправдывает. С малых лет знаем Нугуш, речка — было любо смотреть. Воду пили, хвалили за чистоту и вкус. А сейчас она испорчена, просто тухлая.

   Р. Ю. Жители наши от­правляли письмо против строительства, подписей было 92 под ним. Ушло оно и в республиканские органы, и в Москву. А вслед за ним к нам приехали из министерства водного хо­зяйства и мелиорации СССР, представители строительст­ва. Тут народ и повернули на свое:

   — Устали жить так-то, как живете?

   — Да!.

   Нужен вам поселок?

   — Нужен вам поселок?

   — Если прекратить строи­тельство — не будет вам поселка.

   Не все на том сходе бы­ли. А кто был — прого­лосовали «за». Да ведь и их понять можно. Сколько можно жить в условиях,

когда ни строиться нельзя, ни переехать некуда.

   Д. Г. Поздно хватились мнение нас, коренных жи­телей, выяснять. А спро­сить вовремя нужно было. Вот мне как сейчас решить — за или против. В не­большом доме живем с хо­зяйкой, да сын с женой — тесно. А когда собирается вся семья, то и говорить нечего. А строиться запре­щали и уехать трудно — недоумение одно, а не стройка.

   Р. Г. Прежде чем строить, нужно было с народом говорить, а не потом, ког­да уже отработала геоло­горазведка, провели, бурение, нагнали технику и все перекопали. Тут начались собрания, сходы: надо — не надо. У народа не спрашивали, какой там народ — у правления не спрашивали. Где хоте­ли, там и брали землю.

   С. Г. Где-то с 67-68 годов не давали строиться в де­ревне. Тогда председате­лем у нас был Гиният Му­хаметшин, рвался строить в колхозе животноводческие помещения. Не дали, будет, сказали, на месте деревни море. И людей все пуга­ли, мол, все одно — за­топим.

   Корр. Но все-таки есть же люди, что стоят на строительстве, хотят побыстрее переехать.

   С. Г. За строительство, я считаю, в основном молодежь. Им жить надо, семьи строить — а где? Пока нет другой перспективы, как переезжать. Молодежь раз­бегается.

   Р. Ю. Нет, я не согласен — уходят из села не больше, чем где-либо. Вот моих одноклассников, а мне 28 лет, процентов 80 живут здесь же. Другое дело, что часть из них работает на стройке. Против, и все же строят его — работа. Уве­рен, если пройти и каждо­го спросить, большая часть не верит в необходимость водохранилища. Тоже и в деревне: 30 про­центов «ни вашим, ни на­шим», они отмолчатся, 50-60 — скажут прекратить и может только 10-20 — за строительство. И опять же, в основном потому, что не верят уже в возможность его свертывания.

   Нас, живущих здесь, труд­но убедить в необходимо­сти водохранилища. Гово­рят: для разбавления во­ды, загрязненной стоками промышленных предприя­тий, нужна чистая вода водохранилища. Да какая же она будет чистая, если вверху стоит Белорецк? В зону затопления попадают большие лесные, массивы, под водой останется и будет разлагаться большая часть чернозёма.

   Р. Г. Когда летом с Бе­лорецка сбрасывают воду, то недели на две вода в Бе­лой становится плохой, не­ годной для питья. А что же будет, если эту воду бу­дем накапливать в водохра­нилище?

   С. Г. Я последний раз ел речную рыбу весной прош­лого года. Редкостью она стала. Сейчас если щуку поймаешь — счастье. А у отца помню, снасть такая была — вятель, сейчас за­прещена, она всё лето из воды не выходила и на столе нашем рыба была не в диковинку. Вся деревня этим промышляла, а ее в реке не убавлялось. Сплав сгубил рыбу, ну а внуки мои рассказы об этом соч­тут за сказку. И спрашивается, зачем было открывать у нас националь­ный парк, если вопрос о строительстве был решен.

   Корр. Как же быть со стройкой, если она будет прекращена, что делать с навороченным?

   Н. С. Вместо того, чтобы строить новое водохрани­лище, я бы занялся вопро­сом сбросов Белорецка. Кроме того, надо, начиная с верховьев, заняться очисткой русла от топляка — тысячи же кубометров леса похоронены и отрав­ляют воду. И обязательно прекратить сплав.

   С. Г. Нанесен большой урон природе, но ущерб еще можно ликвидировать. Какие-то поля сумеем, ду­маю, выравнять. Карьеры, заполненные водой, есть, у меня самого мечта этим заняться, по принципу аренды, зарыбить — дело стоящее. Ну ладно, большие деньги пустили на ветер.

   Но если достроим, урон не сможем деньгами измерить! Тут не миллионами даже, пахнет… Наши правнуки скажут: виноваты деды. Своими руками загубил, сердце Башкирии.

   Р. Ю. Первая попытка строить водохранилища предпринималась еще перед войной. Но тогда, кажется, даже изыскания не провели до конца. А строить начали несколько лет назад — о демократии тогда писали больше на праздничном кумаче, о гласности и речи не было. Тогда и люди не подозревали, чем это обернется, да и не верилось, что так быстро все случится. А сейчас мы позволяем себе открыто обсуждать вопрос, высказываться. Но этого мало, если нас те, кто, решая быть или не быть водохранилищу, не хотят слышать и не слышат. Ничего нет хуже безверия, а люди, многие, перестают верить, что к мнению народа при­слушаются.

• • •

   Проблема, поднимаемая участниками интервью, зло­бодневна. Как известна продолжается работа экологической экспертизы. И жители Иштугана с нетерпением ждут ее заключения, окончательного решения специалистов. Тревожит людей то, что работа экс­пертизы затягивается. Экс­пертизе нужно ускорение.

А. Байков.