Медведникова, О. «Пока горит свеча…»
/ О. Медведникова ; фото А. Яворского. – Текст : непосредственный.
// Путь Октября. – 1990. – 17 июля. – С. 3.
Как быстро летит время. Как тяжела накладываемая им ноша — вчера еще незаметная, а сегодня — уже непосильная. Кажется, совсем недавно, ну, год, от силы два назад был крепок, несмотря на почтенный возраст, старый Золотов мост, соединяющий две половины села Воскресенского. И вот уже пришел его конец. Рухнули перилла, прогнулся древний немощный настил, предательски полезли в глаза гниль и труха. А рядом от берега до берега потянулись ровные ряды новых железных труб-свай, скоро ляжет на них бетонный настил и тогда останется только чуть подтолкнуть каким-нибудь бульдозером деревянное строение — и прощай, Золотов мост. Отслужил ты свое.
Жаль? Ах, полноте, о чем вы. Сколько ни говори о памятной старине, мост от того крепче не станет. Не восстановится медеплавильный завод. Не очистится заросший зеленью Царский пруд. Не нарастут разрушенные купол и звонница старой церкви. Не обустроится родник Гремячий, закованный в железную трубу рядом с канализационным сооружением. Благородные восторги не прикроют нищеты и разрухи.
Помню, около трех лет назад приезжал в Воскресенское Олег Буткевич — бывший ученик московской художественной школы, живший здесь с товарищами в эвакуации, ныне — главный редактор известного художественного журнала. С каким восхищением воспринимал он холодное и неуютное осенней порой село. Пока, поскользнувшись, не упал на одной из улиц в непролазную, вечную в дожди воскресенскую грязь. После чего этот пожилой и, к счастью, не лишенный юмора человек благодарил Бога не только за посланную на склоне лет встречу с юностью, но и за предусмотрительность, с которой он захватил в дорогу еще одни брюки.
И вот задумал новый председатель исполкома поссовета Н. Л. Воскресенский улицы загравировать. Часть работ выполнили, кончился гравий. Перешли на другую гору — нет, на третьей — глина, четвертая оказалась с отличным гравием. А тут старушки с клюками, с бранью — гора-то святой почитается, здесь моленья совершают, куда же вы, дьяволы, полезли? И прилетело в редакцию возмущенное письмо: зачем рушат святую старину? Кому это надо? Как будто рушат с какими-то подлыми, захватническими целями, а не с одним лишь стремленном – жить хоть немного лучше. Нельзя же, в самом деле, под святой горой в луже сидеть.
Оставили, конечно, и ту гору, и гравий. Но болезненное столкновение новых порядков со стариной происходит на каждом-шагу. В старом парке вырубили засыхающие деревья. «Зачем срубили?» — недовольство. Стоячую воду, проникающую в подвалы интерната, отвели: «Зачем спустили пруд?» — спрашивают. Что можно ответить на все это? Пожалуй, лишь то, что нельзя было так запускать село, как это делалось во все предыдущие годы. Ведь то, чем сейчас недовольны воскресенцы, — это же их собственные плоды.
Было время, когда 30 тысяч рублей отпускаемого бюджета поссовет не знал куда деть. Сегодня Николай Лаврентьевич Воскресенский оперирует сотнями тысяч — до миллиона — и ему не хватает. Заасфальтировать 3 километра дороги через поселок — 226 тысяч рублей, построить новый мост — 110 тысяч рублей, очистить Царский пруд — 700 тысяч рублей -лишь предварительная стоимость. Хорошо, директор химзавода С. С. Азнаев, директор ремтехпредпрмятия АПО И. В. Хрипунов понимают нужды села и всегда готовы помочь. Хорошо, есть у Воскресенского старые связи, благодаря которым только и решаются многие вопросы.
Но чтобы восстановить старину и одновременно благоустроить село, надо быть миллионером, а лучше — миллиардером. Таких, увы, здесь нет. И приходится чем-то жертвовать. Да, к сожалению, жертвуют сегодня памятниками истории. Но не из варварства. Из жестокой необходимости. Потому что для нормальней жизни Воскресенского сегодня нужны деньги, деньги, деньги — сотни тысяч, миллионы, которых нет.
Но с другой стороны, если мы потеряем Воскресенское — жемчужину района — с его медеплавильным заводом 1745 года построения, церковью и прудом тоже времен ввода, полуразрушенным домом управляющего, с той же святой горой и родником Гремячим, с его кладбищенскими старинными памятниками и чудесными соснами в центре села, — мы лишимся части души. Нам никогда уже не восстановить его. И никогда мы не увидим больше такой красоты — Воскресенское уникально. Второго села с такой богатой историей в районе больше нет. О какой еще деревне мы можем сказать, что здесь был Емельян Пугачев и в этой церкви он служил молебен, а из этого родника окроплял коней святой водой, а на этом заводе отливали для него, пушки? Где еще мы можем похвалиться такой красотой окрестных гор, реки Тора, такой гармонией строений ХVIII века в лице полуразрушенного завода? О какой еще деревне мы можем сказать, что здесь жили такие образованные, интеллигентные люди, как дворяне Пашковы и их окружение, заводские специалисты — ведь подобных даже в Мелеузе не было?
Значит, надо бить во все колокола, стучаться с просьбами о помощи во все двери «наверху», и, наконец, депутатам районного Совета обратить своё внимание на забытый ими «объект»: умирает село Воскресенское. Умирает не в смысле географическом: населения здесь хватает. Умирает в смысле своей уникальности, неповторимости, — в смысле нравственном. И если этот процесс не остановить, в будущем нам никогда этого не простят.
О. Медведникова.
Сколько ещё вытерпят под напором времени эти
прекрасные стены Воскресенского завода?
В этой бывшей церкви (когда то 30-метровой высоты), по преданию,
служил молебен Емельян Пугачев, сейчас здесь кинотеатр имени Пугачева,
а здание потеряло всякую привлекательность
Памятник врачу Г. Е. Воробьеву на сельском кладбище
Два моста
Это бывший дом управляющего заводом
Фото А. Яворского.