Мерзабеков, М. Конец браконьерской стройки?
/ М. Мерзабеков. – Текст : непосредственный.
// Путь Октября. – 1989. – 22 июня. – С. 2.
Можно надеяться, что одержана еще одна победа в борьбе за спасение Волги. Экспертная комиссия Госкомприроды СССР вынесла заключение: остановить строительство Башкирского водохранилища на реке Белой (Агидель) ввиду его экологической и экономической необоснованности. Двухлетняя борьба общественности Башкирии против сооружения «моря расточительства», неоднократные выступления «Советской России» за проведение вневедомственной экологической экспертизы проекта привели к реальному результату. Конечно, точку в истории злосчастной стройки и сегодня ставить рано: выводы госэкспертизы предстоит утвердить в правительстве. Тем не менее тот факт, что многосторонняя и представительная комиссия экспертов отвергла браконьерскую стройку, вселяет надежду.
Кстати, первоначально водохранилище называлось именем села Иштуган, но потом было переименовано в Башкирское — надо понимать, для придания масштабности. Одновременно стройку провозгласили «ударной комсомольской». Увы, громкие название и титул прикрывали лишь ведомственные и местнические амбиции.
Напомним, что в последней из серии публикаций об этом объекте в «Советской России» («Без минуты передышки», 26.04.89) высказывалась озабоченность затяжкой уже второй по счету экологической экспертизы проекта, что было на руку Минводхозу и его региональным союзникам в лице некоторых руководителей партийных и советских органов Башкирской АССР. Они не скрывали своих намерений побольше закопать в плотину миллионов, чтобы затруднить или даже сделать невозможной остановку стройки. Медвежье усердие лишь усугубило удар по природе и экономике. Вот что сказал председатель комиссии Главной государственной экологической экспертизы доктор географических наук Н. Глазовский:
— Комиссия полностью разделяет мнение, что экспертиза затянулась. Нам и самим хотелось ускорить ее, но ведь членам комиссии предстояло изучить, проверить точность расчетов, составляющих 90 (!)томов. Мы постарались объективно взвесить все «за» и «против».
Для чего же создавалось искусственное море на южной излучине реки Белой? По проекту, оно должно было служить трем задачам: дать недостающую воду промышленным городам юга автономной республики, дать добавочный зарегулированный сток чистой воды для разбавления недоочищенных промстоков и дать воду для орошения.
А вот выводы экспертизы: по всем трем позициям концепции и расчеты авторов несостоятельны. Проект вообще не отвечает современной стратегии охраны окружающей среды.
Дефицита воды в Белой нет сегодня, не видится и в перспективе. Нормативы водопотребления в проекте резко завышены в силу ошибочной методики расчета, а также из-за ориентации на экстенсивное развитие экономики, расточительное использование природных ресурсов.
Проект ориентирует промышленность зоны не на прекращение выбросов загрязняющих веществ, а на их разбавление. От этого токсичные вещества, выбрасываемые в Белую, не уменьшатся, а будут накапливаться в бассейне Волги и Каспийском море. Одно из уязвимых мест проекта в том, что он вообще не берет в расчет загрязнение водоемов через атмосферу. Без чистоты воздуха нельзя достичь чистоты рек, в том числе создать гидроузел с качественной водой.
Проект не учел альтернативных вариантов решения проблемы здоровья реки — опережающего строительства сооружений для очистки городских и промышленных сточных вод, а также устройств по очистке газодымовых выбросов. А главное — изменения технологии производства. Важно не ловить грязь, а стараться не производить ее.
Много и других прорех оказалось у «самого крупного» гидроузла на Урале. По мнению комиссии, например, противоречит закону и не может быть оправданным размещение водохранилища в природном национальном парке «Башкирия». Затрагивается и территория заповедника «Шульган-таш» со всемирно известной Каповой пещерой.
Комиссия выявила в проекте столько ошибок, наткнулась на столько неучтенных факторов и данных, что не будет преувеличением сказать, стройка замешена на прочной смеси невежества, безнравственности и ведомственной корысти, — комментирует член экспертной комиссии профессор Башгосуниверситета, доктор геолого-минералогических наук А. Кинзикеев. — Когда же стало очевидно, что проектировщики не сумели защитить свое детище, они попытались привести демагогический довод: смета, дескать, предусматривает и затраты на социальные нужды местного населения…
Ох уж эти «блага»! Не без иронии об этой «благотворительности» ведомств размышлял в нашей беседе председатель экспертной комиссии Н. Глазовский: — Нравственно ли навязывать Башкирии «рукотворное море», если население, общественность, ученые — против? Местные власти идут на такие кабальные объекты потому, что у них нет своих средств на создание социальной инфраструктуры и строительной базы. До тех пор, пока не введем территориальный хозрасчет, не прекратится и вторжение ведомств.
История стройки — это и печальная иллюстрация того, как трудно дается перестройка экологического мышления. В ходе двухлетней дискуссии, казалось, высказано достаточно убедительных доводов о бессмысленности гидроузла, беспочвенности эйфории по поводу «радужных перспектив» орошения больших площадей. И еще год назад можно было остановить стройку, когда первая экспертиза проекта, выполненная по просьбе газеты «Советская Россия». Институтом экологии Волжского бассейна АН СССР, вынесла отрицательное заключение.
Что же успели истратить на стройке и что удалось спасти? Предотвращенный ущерб при прекращении строительства гидроузла, по оценке экспертизы, составит минимум 740 миллионов рублей. Безвозвратными потерями надо считать 60 миллионов рублей. Еще 30 миллионов потребуется на консервацию начатых работ и рекультивацию земель. Созданная здесь строительная база, сооружения пригодятся для социальных и хозяйственных нужд территории. Оставшиеся средства предложено передать в распоряжение Совета Министров БАССР, чтобы направить их на водо- и воздухоохранные мероприятия в регионе по единой программе.
Стройплощадка представляет сегодня типичную «фронтовую зону», где ведется наступление на природу. Близ села Иштуган зияют кратеры пяти гравийных карьеров. Богатая черноземная почва, которую строители клялись-божились снять со всего ложа и вывезти, на самом деле большей частью перемешана с грунтом, растоптана. Лес на значительной части территории затопления «сведен».
Но Минводхоз РСФСР, трест «Башгидрострой» сегодня еще в большом долгу перед населением деревень, которое они длительные годы держали под угрозой выселения. Однако по всему видно, что интерес к социальной части комплекса у строителей сегодня явно поостыл.
— Как только пришла весть об отрицательном заключении экспертизы, — говорит первый секретарь Мелеузовского горкома КПСС Ф. Хасанов, — гидростроители начали выставлять по поводу строительства жилья всякие отговорки: кто, дескать, теперь деньги даст на жилье… Поселок Восточный, сооружаемый для переселенцев из зоны затопления, строится ни шатко ни валко, по остаточному принципу. Надо во что бы то ни стало обязать строителей закончить его возведение.
Ошибку Иштугана мы склонны валить на затратный механизм, на подходы застойного периода. Так ли это? Ведь уже пятый год идет перестройка, и именно за эти годы некоторые должностные лица силой предоставленной им власти напролом проводили негосударственную, амбициозную политику, отметая с порога любой аргумент против их мнения. Неужели так и не будут выявлены конкретные виновники авантюрной стройки, вставшей народному карману в сотню миллионов рублей? Этот вопрос хотелось бы адресовать правительству Российской Федерации.
М. Мерзабеков,
собственный корреспондент «Советской России»,
член комитета «Агидель» — регионального отделения
Общественного комитета спасения Волги.
(«Советская Россия» от 16 нюня с.г.).