Тот далекий предвоенный Новый год

Пильнов, М. Тот далекий предвоенный Новый год / М. Пильнов.

– Текст : непосредственный

// Путь Октября. – 1995. – 30 декабря. – С. 2.

 

   Говорят, что самые глубокие и самые чистые родники — это ро­дники твоего детства. Ёлки тех лет, как и сегодня, устраивались во всех шко­лах, клубах и красных уголках пред­приятий и учреждений села Мелеуз.

   Главная из них устанавливалась в кинотеатре им. Крупской. Большая красочная афиша с традиционным Де­душкой Морозом и Снегурочкой во весь рост, выставленная на улице, приглашала всех желающих принять участие в сказочном бале-маскараде Вход был с завышенной планкой сто­имости билета с тем, чтобы заинтере­совать молодёжь для появления на вечере в маске «инкогнито» — костюме, обеспечивающем тебе кроме интриги ещё и свободный проходной бал.

   Приготовление костюма было, на­верное самым приятным и интерес­ным занятием в этом предновогоднем марафоне. Готовились к балу-маска­раду загодя, порою за месяц, а то и раньше, памятуя о том, что главным «архитектором» костюма являются твоя фантазия и умение рук, требую­щие время. Таинство это держалось в строгом секрете даже от своих друзей и подруг. Судейская коллегия впос­ледствии и определяла призы кому за какой костюм.

   Еще одним местом для главной ёлки являлся каток в центре Мелеуза, огороженный штакетником выше по течению Мелеузки у моста. В ночное время каток освещался двумя мощны­ми прожекторами, энергия к которым подавалась динамомашиной с молоч­ноконсервного завода. Елка ставилась в центре катка ближе к мосту и зри­тельской публике за перилами, где гремел духовой оркестр. Катающиеся пары и кишащая детвора выделывали на ледяной глади замысловатые крендели, дополняя сказочность лес­ной гостьи, расцвеченной флажками и серпантином.

   Городка, как сегодня, и главной горки в Мелеузе не было, потому как такие горки с ледяной дорожкой зима мастерила у каждого дома — до войны снега наметали такие сугробы, что домишки с соломенными крышами заносило под самый конек.

   Дополнением к ним для детей и взрослых служили еще самодельные карусели элементарной конструкции надевалось колесо от телеги, вынос­ная стрела — оглобля, с закрепленны­ми на конце санками. Кто-то крутил колесо, кто-то по очереди наслаждал­ся головокружительными виражами.

   Елочные украшения фабричного производства считались большой ред­костью. Все делалось вручную с по­мощью ножниц, картона, дырокола и акварели флажки с героями сказок, фонарики, плотные ватные игрушки, разноцветные цепочки, опутывающие елку, самодельные конфетти и сер­пантины Игрушки вешали таким об­разом, чтобы ребенок мог потрогать или оторвать себе понравившийся ему подвешенный кренделек или за­вернутую в фольгу из-под чая конфет­ку. Эти же игрушки помимо подарков вручались малышам за стишок или песенку, а также за их костюмы весе­лых и беззаботных зайчат, хитрого лисенка, добродушного медвежонка или царевны-лягушки, заботливо сотворенные руками мам.

   На школьных балах-маскарадах мы, старшеклассники, пораженные стрелой амура, ждали игры в почту, где была великолепная возможность приоткрыть своей поклоннице — вон той синичке с косичками из соседнего 8 «а» — свое сердце. Заинтересован­ная столь повышенным к себе внима­нием, кружась в вихре вальса пичуж­ка эта пыталась отыскать ответный адрес с номерочком рыцаря, осмелившегося бросить в её сторону перчат­ку, неосторожно задевшего у нее са­мую нежную, поющую душевную стру­ну.

   Юные феи в ситцевых платьицах, из-за отсутствия у многих туфелек на каблучках, обходилась и щеголяли, как и мы, в подшитых валенках, отче­го казались еще обаятельнее «Губнушек» ни своих, ни тем более заморс­ких, как сегодня, вообще не было, но девчата как-то все-таки исхитрялись наводить румяна с помощью поручных средств, для неотразимости очей — грифельком из древесного уголька. Хотя особой необходимости в этом не было Щеки девчонок румянил мороз, ржаной хлебушко без цивилизованных добавок и парное молоко, благо каж­дый двор обязательно держал корову или коз.

   Одевались люди до войны скром­но на ребятах пальто из башпромовского сукна, на девчатах — шубенка с отороченными полами и воротником, на голове — пуховые платки собствен­ного производства, на ногах — вален­ки, которые катали почти на каждой улице. Новый год (традиция сохрани­лась и сегодня) встречали в основном в кругу семьи. Молодежь, правда, сби­валась в стайки и гуляла у кого-нибудь дома. Праздничный стол состоял из содержимого «что есть в печи — на стол мечи», дополненный бочковым заку­сочным «материалом» из погреба, хрустящими ядреными огурчиками и капусткой, лопающимися от прикосно­вения маковыми помидорами, отдаю­щими лесным эхом грибочками, обжи­гающим внутренности соленым пер­чиком.

   Что касается божественного на­питка «шампанского», сегодняшнего выразителя сладостных чувств на стыке уходящего и наступающего года, вследствие своей недоступнос­ти и присутствия лишь на слуху, заменяла наша родимая, припечатанная сургучной пробкой.

   Весь этот праздничный «натюр­морт», естественно, предназначался только для взрослых. Спиртное детям, юношам и девушкам, как равно и ку­рение — упаси Бог!

   Для большинства живущих в то время Новый год был самым желан­ным праздником.

М. Пильнов.

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *