Габдуллина, Л. Андреево поле / Л. Габдуллина ; фото Б. Яворского.
– Текст : непосредственный.
// Путь Октября. – 1989. – 10 октября. – С. 1.
Дом тракториста Виктора Тарасова деревне Самаро-Ивановка мы нашли сразу. Не новый, но добротный и даже красивый, ухожены и надворные постройки, во всем чувствуется хорошая хозяйская рука. Когда-то Тарасов жил в Салавате, имел квартиру, но, как говорится потянуло на землю, да и родители, живущие в деревне, немолоды, тяжело им стало хозяйство вести, вот и обменялись они с сыном жильем. Стал Виктор трактористом. Сейчас у него семья, подрастают трое сыновей. Старший из них, четырнадцатилетний Андрей в этом году самостоятельно работал на тракторе.
Когда директор совхоза «Араслановский» М. Ш. Вахитов назвал фамилию самого молодого тракториста, работавшего этим летом в совхозе, то воображение нарисовало невысокого паренька, коренастого, с напускным выражением невозмутимости и солидности. Но высокий, худенький Андрей, с тонкими чертами лица, разрушил стереотипы юного сельского механизатора. Не очень-то хорошо представлялся этот паренек (больше похожий на ученика музыкальной школы) за рычагами трактора. Но такой неоспоримый факт, как поле в 240 гектаров, вспаханное Андреем, не мог оставить никаких сомнений. Андрей выполнил все операции земледельца — сеял, пахал. Где с подсказкой отца, где дойдя своим умом. Андреево поле лежит перед самым домом, дожидаясь весны. Из окон видны были огоньки от светящихся фар работающего поздно вечером трактора. Мать все беспокоилась за Андрея, другие мальчишки отдыхают все лето, а их пашет… «Ничего, — говорил отец, — работа не испортит парня», — и лишь следил, чтобы он и впрямь не надорвался, не перетрудился. Отец поступал разумно, в крайность не впадал. Осенью Андрей, как взрослый, принес домой получку — 400 рублей. «Дите деньги заработало», — сказала мать. И все же не хочется, ей, чтобы сын как «этот сатана ходил, весь в мазуте!». А «этот сатана», то есть отец, стоит с улыбкой во весь рот: «Не велика беда — грязная одежда. Отмоется». А сын вырос таким, каким представлял в мечтах — толковым, работящим. И мать соглашается, да и как ей не понять их тягу к технике, когда сама научилась водить машину, участвовала в конкурсе по вождению легкового автомобиля.
В этом году у Андрея в жизни произошло это небольшое событие — стал самостоятельно работать на своем тракторе, закрывая свой наряд. Но, если честно, то водил трактор, пахал и сеял, он уже не первый год. Да только нет таких законов, чтобы подростки трудились. Вы видели список разрешенных видов работ для подростков? Кроме прополки сорняков и некоторых других видов, подросткам ничем заниматься нельзя. У Тарасова — старшего на это свое мнение:
— Ходят лбы-малолетки без дела, никуда их не берут, боятся ответственности за их жизни. И в школе та же история. На уроках труда, или как их сейчас называют ОПТ, «общественно- полезный труд», что они делают? А если бы ребят заинтересовать, поставить им в школьной мастерской несложные станки, дать им пруток и поручить точить болты и гайки, которых не хватает, да еще оплачивать их труд, разве это плохо? Есть в нашей школе станки, да толку нету. А токарный станок во дворе ржавеет. Помню, я в школе учился, так нас учили делать нужные вещи, не для галочки в журнале, а для школы, для себя. Я матери кухонный стол смастерил: до сих пор стоит! Вот мальчишки проходят до армии, а после армии в деревню их на аркане не затащишь. А то еще поручат ребятишкам какую-нибудь работу, а платить не станут, или заплатят им по 20 копеек за день, как нашему Димке, они с дружками солому убирали почти месяц. Только руки отбивают. А желание у пацанов к работе вначале всегда бывает, вот только никому они не нужны, не хотят с ними канителиться. Вот и мои говорят: «Давай, пап, землю в аренду возьмем, сами все делать будем». Даже Дима, ему девять лет, он в пятом классе учится, — и то просит об аренде. (Что касается девятилетнего пятиклассника, то никакой ошибки тут нет. Отдали в школу Димку так рано, так как не с кем было оставить. Сейчас, поняв, что он «не догулял» в малышах, Дима бузит, говорит, что учиться не будет, а уйдет в прицепщики.
Но заключать арендные соглашения Тарасовы не торопятся. Их главный аргумент — нет техники. Трактору, на котором они сейчас работают, шесть лет. Скоро списывать, но этого может не произойти, так как тракторов не хватает. Кстати, с гусеничного все и началось: когда получил его отец, Андрей не отходил от него. Крепили, подтягивали вместе узлы, обкатывали. Знакомый до последнего болтика трактор стал чуть ли не родным. Тогда я предлагаю Тарасовым проиграть такой вариант: они получают участок земли, самую необходимую технику и полную самостоятельность своих действий. Сможете? Конечно, сможем, улыбается отец. И принимая игру, начинает прикидывать: «Так, 200-300 га земли нам с пацанами хватит; свеклу, нет не потянем, опыту не хватает, я ею почти не занимался, зерновые можно взять…» Андрей заявляет: «Минеральные удобрения не будем брать, да? Лучше — навоз. Только его правильно надо раскидать. А то вон сколько его гниет». «Правильно, сын, вон в Америке, говорят, продукция, выращенная без применения химии, дающая даже более низкий урожай, приносит прибыли больше. Самостоятельность — это, конечно, хорошо. Я вот в этом году впервые сеял хорошо. А то прошлые годы как посев — так скандал до потолка. То семена плохие, то сеяльщиков нет, то еще что. Все шумят, а толку мало. Нет самостоятельности, нет ответственности. А может, не надо ни арендных звеньев, ни бригад, а только привести в порядок систему оплаты труда: заработал — получи».
С высказываниями отца согласен и Андрей. Эти проблемы понятны и ему, он с ними сталкивается каждый день, хотя ему всего четырнадцать. Тут пришло время задать ему традиционный в этих случаях вопрос: «Кем ты хочешь стать?». Готова услышать: «Трактористом, механизатором…». Но нет, механизатором Андрей не хочет быть. Не хотел бы этого и отец, тем более мать. Отец советует поступать в сельскохозяйственный вуз или техникум, а сын мечтает стать военным! Через год он будет поступать в Суворовское училище. Возможно, и поступит: учится Андрей без троек, занимается физкультурой и любимый предмет у него — физкультура.
А жаль. Хороший получился бы из него специалист сельского хозяйства — механик, инженер. Но видно, в нашем селе так немного того, что удержало бы Андрея и других толковых ребят и девчонок, понимающих, любящих землю, но тем не менее покидающих ее…
Л. Габдуллина.
На снимке: Андрей и его отец Виктор Тарасовы.
Фото Б. Яворского.