Габдуллина, Л. Кузнец – человек особенный / Л. Габдуллина ; фото Б. Яворского.
– Текст : непосредственный.
// Путь Октября. – 1989. – 12 октября. – С. 3.
Кузнец, кузнец,
Ты мне скуй венец,
Из обрезочек – золотой перстень,
Из остаточек – мне булавочек.
(из русской народной песни).
И правда, чего только он не умеет делать: от плуга до замысловатого самоварного краника. В старые времена без кузнеца нельзя было обойтись: ни лошадь подковать, ни косу заклепать. Оттого и самым уважаемым человеком он был на селе. Из книг и песен дошел до нас образ кузнеца-молодца: косая сажень в плечах, хилому с молотком не справиться, у горящего горна целый день не простоять; неразговорчив, кузня – на краю деревни, а в ней чаще один или с подручным, оттого и немногословен. Одним словом, кузнец – человек особенный.
Но шло время. Жизнь менялась. Появились сотни других профессий, интересных, современных, а кузнец… А кузнец так и остался кузнецом в своей кузне с молотком и наковальней. Только их нынче в районе по пальцам пересчитать можно: в Воскресенске – Василий Иванович Ракитин, в Тукмаке – Николай Егорович Клоков, совсем недавно осиротела кузница в Дарьевке – Иван Петрович Горбунов заболел и перешел работать в пожарку, на пенсии Минибай Гайсин из Аптраково… Мучаются без «железного человека» в колхозе «Прибельский». Время показало, что без кузнеца в наших деревнях трудно обойтись.
А где их взять? Желающих целый день стоять у горна, где чад и дым, не находится. А молодежь идет учиться на шоферов, электриков, трактористов, словом, современным, привычным профессиям.
Стареют и уходят мастера, пустеют их кузни, от большой нужды пытаются ковать слесари да комбайнеры, но толку от этого выходит мало, вот и чертыхаются и вспоминают старенького кузнеца дядю Ваню, у которого любая вещь получалась. И хорошо живется тем, в чьих хозяйствах постукивает молот, не стынут угли в горне. Вот такие дела. Стали кузнецы неприметны в наших современных деревнях, а когда их нет – совсем беда.
Поэтому знакомство с кузнецом, да еще таким, как Михаил Петрович Птахин, – событие. Работает он в колхозе имени Трясина. Хвалят его в селе, говорят, что без него, как без рук. И правда, кузнец, как из песни: высокий, коренастый, да и насчет неразговорчивости тоже – настоящий кузнец – слова лишнего не скажет. С первых минут нашего знакомства стало ясно – дядя Миша не из тех, кто любит похвалиться. Густые усы, нарочито нахмуренные брови.
Михаил Петрович – кузнечных дел человек – потомственный мастер. И отец, и дед Птахины кузнецами были. В кузню к отцу он пришел как только ходить научился. Стал побольше – помогал горн раздувать, потом – и к наковальне. С тех пор Михаил Петрович, или дядя Миша, как зовут его все, так и работает кузнецом. Только раз ему пришлось надолго оставить родное село, когда призвали служить в Армию. Во время войны ездили они с отцом по деревням, по МТС, помогали всем по кузнечным делам, налаживали лобогрейки, плуги. Двенадцатилетний Птахин -младший клепал косы.
Нынче и кузница совсем другая. А сколько сменилось их за эти годы! И деревянные были, и кирпичные, и саманные, и даже… без крыши. Менялись стены – а все же в кузне все осталось по-прежнему (не считая значительного приобретения – электрического вентилятора, вместо мехов, которые убрали в 1961 году).
Вот дядя Миша сгреб лопатой в горне уголь в кучу, нажал на кнопку, огонь вспыхнул, затрещал. Кузнец захватил щипцами какую-то железку, подержал ее в самом жару, отчего та раскалилась докрасна. Добавил еще угля. В кузне потемнело от дыма. Раскаленный кусок металла описав в темноте полукруг, оказался на наковальне. Дядя Миша, держа левой рукой шипцы, правой несильно стал ударять по металлу. От легких, на первый взгляд, ударов тот изогнулся, стал принимать формы, угодные кузнецу. Последний удар – и на пол падает вентиль. Кажется, совсем несложно, но стоит только вспомнить недавние сетования председателей колхозов о том, что нет у них настоящего кузнеца, да не у каждого получается, как становится ясно, что эта простота кажущаяся, а исходит она от мастерства, легкости, с которой работает Птахин. Но, у него были хорошие учителя: родительский пример да острая необходимость кузнечной работы. А есть ли ученики у Михаила Петровича?
– Нет учеников. Не идут. И не дают их, – а так, разве, ж я не научил бы их своему делу? – отвечает Птахин.
Сейчас Михаилу Петровичу 58 лет. Через два года ему уходить на заслуженный отдых. Примерно столько же Ракитину, да и многим нашим кузнецам уже немало лет. Что ж, так и опустеют кузни в деревнях? Неужели нет у нас смышленых ребят, способных постигнуть тайны этого ремесла, научиться подчинять своей воле раскаленное железо? Думаю, есть. Наверное, есть они и в Богородской средней школе, где ребят учат по-настоящему трудиться, уважать сельскую работу.
Л. Габдуллина.
На снимке: М. П. Птахин.
Фото Б. Яворского.