Пильнов, М. Сын сухайлинских степей / М. Пильнов.
— Текст : непосредственный.
// Путь Октября. — 1967. — 7 ноября. — С. 3.
Руки могут рассказать многое — о профессии человека, о его привычках, характере, склонностях. По ним говорят, можно читать судьбу человека…
Я смотрю на эти руки — умелые, усталые, сильные. Сколько ими сделано-переделано!
Николаю Ивановичу Булгакову с детства знакомы плуг и молот, топор и грабли… На его руках мозоли с малых лет. Ему не было и тринадцати, а он в Дмитриевке уже считался заправским пахарем. Шла война. Старшие на фронте. Вот и приходилось парнишке познавать жизненную школу через колхозное поле.
По утрам над Сухайлой подолгу стояли туманы. Николай вставал с петухами и, обжигая в росистой траве босые ноги, торопился в поле. Туда его подгоняла одна мысль не отстать от сверстников, выполнить норму. Когда в поле приезжал бригадир — дядя Володя Лактионов — от рубахи Николая уже валил пар.
— Опять без спросу у пастухов лошадей увел? — спросит тот, пряча в бороде добрую улыбку.
— Так я, дядя Володя, хочу не семьдесят пять сотых вспахать, а весь гектар одолеть.
— И одолевал, — вспоминал Николай Иванович, — правда, придешь домой спину не разогнуть. Дотянешься до постели и упадешь, в нее убитый.
Приходилось Николаю и пасти скот. Днем на лугах, а по ночам…
По ночам в доме Булгаковых, словно маячок в ночном море, до самого рассвета билось на ветру керосиновой лампы. У раскрытого настежь окна, метались тени. Из избы тянуло терпким запахом серной кислоты и паленой шерсти. Николай помогал отцу катать валенки для нужд фронта.
В сорок пятом ходил в Иргизлы на лесозаготовки. А сколько раз, бывало, посылали его на отгрузку зерна. Возили хлеб в Аллагуват. На тощих лошаденках за день еле успевали покрыть один конец. Ночевали прямо на элеваторе.
В отгрузку посылали в основном девчат, да женщин. Вот и приходилось Николаю как бы опекать их — таскать мешки под самый конек.
Как-то уже в самом конце войны определили Николая прицепщиком. Именно здесь и увидел он то самое главное в своей жизни, чему посвятил потом себя без остатка.
И хотя опытный был тракторист Иван Сарычев, старенький ХТЗ, словно хворый конь, подолгу простаивали в борозде. Была у него неизлечимая по тому времени болезнь — из-за погнутости вала по два раза на день срывало флянцы заднего моста.
Через неделю Николай хорошо знал этот узел в тракторе. В такие минуты парнишка походил на ассистента опытного хирурга.
— Подай, Микола, ключ на семнадцать, — просит дядя Ваня. Или скажет: придержи-ка вот эту гайку…
Этим минутам Николай в тайне даже радовался. Он ни на шаг не отходил от своего учителя, до костей пропахшего железом.
А закончив ремонт, старый механизатор сажал парнишку рядом и показывал, что к чему. Никогда Николай не забудет, как однажды…
Было это весной, в полдень, когда дядя Ваня отправился обедать в тень лесозащитной полосы. Приехал бригадир, и они о чем-то повели свой разговор.
В таких случаях мотора как правило не глушили. И Николаем овладела решимость, он включил скорость и плавно повел машину по борозде. За трехкорпусным плугом потянулись жирные отвалы земли.
— Смотри, что делает, шельмец, — схватился бригадир с места и потянул за рукав Ивана Яковлевича.
— Не спеши, — остановил тот.
Сделав круг, Николай поравнялся с лесозащитной полосой и остановил трактор, виновато посматривая на своего учителя.
Дрогнуло сердце старого механизатора. Он подошел к парнишке, крепко обнял его и ласково погладил белобрысую головенку.
— Быть тебе, Николай, трактористом!
— А потом, — вспоминает Николай Иванович, — я только и ждал обеда.
Тут уж дядя Ваня сам сажал за руль. Так с его легкой руки я на всю жизнь связал себя с техникой.
Позднее вместо армии, Николая направили в ФЗО. Отработав сколько положено после учебы, решил остаться в Салавате плотником.
Встречая на городских улицах односельчан, приезжавших по своим делам, жадно расспрашивал:
— Ну как вы там, как мои старики?
— Да ничего, живем. А ты что совсем здесь присох?
Не одну ночь провел он в раздумьях над этим вопросом. И не выдержал, вернулся. К тому времени техника уже новая пришла. Прошел переквалификацию. И вот уже первый самостоятельный выезд. А тут скоро получили новенький трактор ДТ-54. Люди с любопытством осматривали новинку. Механик похлопал широкой ладонью по радиатору и, обдумывая что-то свое, сказал:
— Получай, — Николай, ты его заслужил.
Шесть лет сеял, убирал, пахал, возил минеральные удобрения и перегной, а зимой на тросах подтягивал к фермам ометы. Работал на нем до того дня, пока не пришел новый трактор Т-75.
— Бери, обкатывай, — распорядился управляющий.
— Что вы, у меня и этот неплохой!
— Знаем. Потому и доверяем. Новую машину должен обкатать человек знающий ее…
В тот год, а было это шесть лет назад, Николай Булгаков выработал на нем 2000 гектаров мягкой пахоты. Вместе с первым успехом пришла и первая слава. На районном слете механизаторов Николая Ивановича наградили ручными часами.
В прошлом году выработка стала еще больше — 2600 гектаров. Грудь механизатора украсила правительственная награда — орден Трудового Красного Знамени.
Секретарь парткома Сухайлинского совхоза Н. Я. Кузьмин о механизаторе говорит с особой теплотой.
— Человек он думающий, настойчивый. Ясная у него голова. На днях вот присвоили почетное звание заслуженного механизатора республики.
Николай Булгаков первым в совхозе работал на переконструированных сеялках без прицепа. По примеру илишевцев пахал землю с удлиненными лемехами и наваренными отвалами у предплужников. Все лучшее начинается с рук.
Говорят нива хлебом кормит. А вернее сказать, кормится мир из этих вот рук, этими руками держится.
М. Пильнов.