«Я чту уголовный кодекс», — говаривал Остап Бендер, не забывая поучать Шуру Балаганова насчет нескольких сот способов сравнительно честного отъема денег у дураков.
Тем не менее в наши времена Бендеру особо разгуляться не дали бы — Уголовный кодекс РФ в его последней редакции подстерегает сына турецкоподданного на каждом шагу. Под действие современного российского законодательства подпадают почти все действия Остапа Ибрагимовича.
Приведем лишь несколько примеров: побои, причиненные Кисе Воробьянинову после растраты последним общих денег, — ст. 116 (штраф в размере ста окладов либо три месяца ареста). Оставление в опасности (отца Федора, отчаявшегося слезть и так и не снятого Остапом) — ст. 125 (та же санкция). Нарушение тайны переписки, почтовых, телеграфных и иных сообщений — ст. 138, и никого не остановил бы тот факт, что нарушение закона Остап предпринял исключительно ради компромата на преступного Корейко. Правда, ни Минкин, ни Хинштейн, ни их источники так и не поплатились штрафом в размере 100 минимальных окладов. В редакции, отрывая журналистов от работы и требуя опровергнуть сообщение «Попал под лошадь», Бендер препятствовал нашей профессиональной деятельности, за что опять-таки мог по ст. 144 подвергнуться штрафу или исправительным работам на срок до года. Но все это бледнеет в сравнении с букетом экономических преступлений Остапа Ибрагимовича. Тут и неоднократное незаконное использование товарного знака (в частности, при продаже билетов на Провал) — ст. 180, 400 минимальных окладов. И присвоение полномочий государственного лица (ст. 288) — при инспектировании Альхена. И заведомо ложная реклама («Приехал жрец, любимец Рабиндраната Тагора»): ст. 182, от 200 до 500 минимальных окладов. И незаконное получение средств, составляющих коммерческую тайну (ст. 183, санкция та же — опять же в процессе сбора документов о Корейко). И контрабанда (ст. 188, до пяти лет) — при попытке пронести через румынскую границу драгоценности, броши, поднос и неприличные часы. И преднамеренное банкротство («Рогов и копыт»), что стоило бы Бендеру до 800 минимальных окладов — но, по счастью, у него был зицпредседатель Фунт, который в свою очередь должен отвечать по ст. 173 («Лжепредпринимательство», от 200 до 500 минимальных окладов).
Остапу легко может быть инкриминирована и ст. 239 («Организация объединения, посягающего на права граждан» — в «Золотом теленке», когда созданная им команда несколько месяцев изводила Корейко), и даже ст. 252 — загрязнение морской среды, в которую был ввергнут давно немытый бухгалтер Берлага. Словом, если бы его захотели прищучить — повод бы нашелся. Вот только гораздо проще предположить, что прищучивали бы не его. Ибо люди с его задатками в России после 1985 года открывали двери прокуратуры исключительно ногой — и никак не для того, чтобы попросить денег в качестве сыновей лейтенанта Шмидта…
Дмитрий Быков