Мысенко Владимир: «Лечу и возвращаюсь» : интервью
/ В. Мысенко ; записала О. Медведникова. – Текст : непосредственный.
// Путь Октября. – 1989. – 23 сентября. – С. 4.
Самое ценное качество у Володи Мысенко, члена сборной СССР по дельтапланерному спорту, — легкость характера. Так считают его друзья. Он всегда готов на улыбку, на шутку и от этого создается впечатление, что, ему все дается играючи. Но друзья знают и другое. Мысенко — пахарь. Так можно назвать каждого, кто, без остатка предаваясь избранному делу, работает, не зная передышки. Он много раз падал и вновь поднимался в небо. Он добился признания. Значит, к нему благосклонна судьба! Как знать. Сегодня Владимир Мысенко — гость нашей редакции. О том, как складывается его жизнь и спортивная карьера, с ним беседует наш корреспондент.
— Володя, в каком году вы стали членом сборной СССР?
— В 1986. году. После чемпионата России, где я занял первое место и выполнил норматив мастера спорта СССР.
— В это время вы уже жили в Мелеузе?
— Да, я переехал в Мелеуз в 1985 году из Уфы. Там работал на заводе, бригадиром в бригаде по наладке станков с программным управлением. Здесь мне обещали все условия для жизни и для работы. И если по чести, то я уже не мог работать на заводе — слишком много времени отнимали соревнования и сборы, бригаде уделял меньше внимания. А здесь создавался штатный клуб. Виктор Даниленко собрал нас всех: надо было поднимать дельтапланерный спорт. И, наконец, появилась возможность постоянно заниматься любимым делом, больше тренироваться. Это, конечно, дало результат. Я переехал вовремя. Моя возрастающая прямая не прервалась и не пошла вниз, а только вверх и вверх. Если бы тогда выбирал, уехать или остаться в Уфе, то прогорел бы. В жизни есть такие моменты, когда нельзя медлить, иначе потом всегда будешь жалеть. Это был именно такой момент, и я считаю, что принял верное решение.
— Кроме этой возможности полностью уйти в дельтапланерный спорт, что вы получили с переездом?
— В бытовом плане почти все потерял. На заводе получал от 300 до 500 рублей, здесь — 180. Сейчас в клубе зарплата поднялась от 200-220 рублей, но я отказался от ставки, так как много работаю на себя, отдача клубу от меня минимальная и считаю, что зарплату за нее получать не могу. Перешел на стипендию члена сборной страны, это то же 180 рублей в месяц.
— А как с жильем?
— Мы и еще одна семья дельтапланериста живем в двухкомнатной квартире. Это шесть человек, из них двое малышей — маленький ад.
— Как к этим проблемам: и тому, что у вас до сих пор нет квартиры, хотя уже третий год обещают за заслуги, зарабатываешь ты немного, дома бываешь редко, — относится ваша жена?
— Терпит. Она нашего круга — бывшая альпинистка. Помогает во многом: и добрым советом, и в делах. Отличный человек.
— Говорят, что дельтапланеристы все — фанатики, это правда?
— Да. Мы — чокнутые. Есть категория людей определенного риска. Понимаешь, им мало ходить по земле, им надо летать. Трудно уже сказать, что привело меня к дельтаплану. Судьба так распорядилась. И постепенно он вытеснил все.
— Это от близости неба?
— Не думаю, скорее, от характера. Хотя вид земли с высоты полета очень красив. С самолета из иллюминатора такого никогда не увидишь. А главное — всегда есть элемент соревновательности: летать выше, дальше, дольше. Не все могут этому поддаться. Многие уходят. Здесь нужен склад характера, чтобы он подходил. А у меня соревнования с детства на первом месте. В высоту старался прыгать, несмотря на свой рост, как самые высокие ребята. И в длину, и футбол любил. Даже гвоздь старался забить быстрее.
К тому же наш вид — прикладной. Практически все — и дельтапланы, и снаряжение — делаем своими руками. В этом тоже есть изюминка. Но уходят от нас и из-за этого. Зимой мы работаем почти всегда с 7 до 7, для себя остаемся до 10 вечера, а перед сезоном — до 12 и позднее. Жаль, что ребята уходят — уходят рабочие руки. Они могли бы нам помочь. И учились бы как тот же напильник или молоток держать. Дельтаклуб — это же мастерская, здесь всему научиться можно.
Наверное, все это, и необычность риска, и соревновательность, и возможность самому все делать помогает мне сейчас оставаться в спорте. Хотя очень трудно. Много проблем и проблем неспортивных. Мы уже говорили об этом. И я не могу их забыть. Поймал себя на том, что думаю о них, о доме даже в полете. И в последнее время, чувствую, у меня идет спад. Так жалко…
— В каких соревнованиям в этом году вы участвовали?
— Только во внутрисоюзных. Это зональные — зона Урала и Западной Сибири, затем первенство России, чемпионат СССР и кубок СССР.
— И с каким успехом?
— На России – первое место и команда наша тоже стала первой. На чемпионате Союза у меня третье место, и на кубке СССР — шестнадцатое. На последних соревнованиях, где участвовали все сильнейшие дельтапланеристы, немного подвёл новый дельтаплан. Он был рассчитан практически на одни соревнования и перед кубком Союза уже помялся. А чистота поверхности крыла для нас очень многое значит. Но тут проблема нехватки материалов — пленки, в частности.
Кстати, если вам интересно, по итогам прошлого года у нас в стране впервые проведен дельтапланерный рейтинг. Что такое рейтинг? Подсчет всех показателей, спортсмена. Он учитывает всё соревнования за год, их сложность, ценность, занятое место, количество соперников с высоким рейтингом и так далее. По рейтингу прошлого года у меня пятое место по Союзу, в этом году итоги еще окончательно не подведены.
— В прошлом году вы побывали на чемпионате Европы в Италии и на чемпионате мира в Австралии. Каковы впечатления?
— Был в шоке еще месяца три после них. Шокирует всё: и очень высокий уровень жизни, и полное изобилие на прилавках магазинов, и, что главное, душевность людей. Они доброжелательны, внимательны, вежливы. Думаю, это зависит от условий бытия, от его благополучия. Их не раздирают наши проблемы.
Я постоянно чувствовал поддержку и самих спортсменов, и местных жителей — и в Италии, и в Австралии. Однажды был такой эпизод. Во время соревнований по полету к заданной цели. Маршрут — 107 километров, очень сложный. И когда я приземлился, один парень из Англии, хороший спортсмен, мы шли с ним очко в очко — соперничали, кинулся меня обнимать, что-то кричал. Я ничего не понял сначала, оказалось, он радовался, что я долетел.
Одна семья, с которой познакомился, снимала полеты на видеопленку. Я был счастлив, куролесил, делал фигуры высшего пилотажа. Потом просматривал отснятое, видел, как переживали и радовались за меня зрители. Можно привести еще массу примеров, когда люди высказывали свое доброе отношение к нам, когда приземлялись вблизи селений, приглашали стать гостями. Очень многие интересовались, что происходит в стране, поддерживали перемены.
— Володя, а с каким чувством после всех поездок вы возвращаетесь в Мелеуз?
— Я скучаю по Мелеузу, его тишине. Приезжаю и вздыхаю спокойно. Но проходит неделя, дней 5-6 и уже тянет в дорогу. Я человек-непоседа, люблю путешествия. И уезжая, скучаю по дому, а возвращаясь, тоскую по дороге. Мне кажется, что это нормально: уезжать, возвращаться, скучать. Обыкновенная человеческая жизнь.
Интервью взяла
О. Медведникова.
На снимке: Владимир Мысенко