Мысенко Владимир: «Лечу и возвращаюсь» : интервью
/ В. Мысенко ; записала О. Медведникова. – Текст : непосредственный.
// Путь Октября. – 1989. – 23 сентября. – С. 4.
Самое ценное качество у Володи Мысенко, члена сборной СССР по дельтапланерному спорту, – легкость характера. Так считают его друзья. Он всегда готов на улыбку, на шутку и от этого создается впечатление, что, ему все дается играючи. Но друзья знают и другое. Мысенко – пахарь. Так можно назвать каждого, кто, без остатка предаваясь избранному делу, работает, не зная передышки. Он много раз падал и вновь поднимался в небо. Он добился признания. Значит, к нему благосклонна судьба! Как знать. Сегодня Владимир Мысенко – гость нашей редакции. О том, как складывается его жизнь и спортивная карьера, с ним беседует наш корреспондент.
– Володя, в каком году вы стали членом сборной СССР?
– В 1986. году. После чемпионата России, где я занял первое место и выполнил норматив мастера спорта СССР.
– В это время вы уже жили в Мелеузе?
– Да, я переехал в Мелеуз в 1985 году из Уфы. Там работал на заводе, бригадиром в бригаде по наладке станков с программным управлением. Здесь мне обещали все условия для жизни и для работы. И если по чести, то я уже не мог работать на заводе – слишком много времени отнимали соревнования и сборы, бригаде уделял меньше внимания. А здесь создавался штатный клуб. Виктор Даниленко собрал нас всех: надо было поднимать дельтапланерный спорт. И, наконец, появилась возможность постоянно заниматься любимым делом, больше тренироваться. Это, конечно, дало результат. Я переехал вовремя. Моя возрастающая прямая не прервалась и не пошла вниз, а только вверх и вверх. Если бы тогда выбирал, уехать или остаться в Уфе, то прогорел бы. В жизни есть такие моменты, когда нельзя медлить, иначе потом всегда будешь жалеть. Это был именно такой момент, и я считаю, что принял верное решение.
– Кроме этой возможности полностью уйти в дельтапланерный спорт, что вы получили с переездом?
– В бытовом плане почти все потерял. На заводе получал от 300 до 500 рублей, здесь – 180. Сейчас в клубе зарплата поднялась от 200-220 рублей, но я отказался от ставки, так как много работаю на себя, отдача клубу от меня минимальная и считаю, что зарплату за нее получать не могу. Перешел на стипендию члена сборной страны, это то же 180 рублей в месяц.
– А как с жильем?
– Мы и еще одна семья дельтапланериста живем в двухкомнатной квартире. Это шесть человек, из них двое малышей – маленький ад.
– Как к этим проблемам: и тому, что у вас до сих пор нет квартиры, хотя уже третий год обещают за заслуги, зарабатываешь ты немного, дома бываешь редко, – относится ваша жена?
– Терпит. Она нашего круга – бывшая альпинистка. Помогает во многом: и добрым советом, и в делах. Отличный человек.
– Говорят, что дельтапланеристы все – фанатики, это правда?
– Да. Мы – чокнутые. Есть категория людей определенного риска. Понимаешь, им мало ходить по земле, им надо летать. Трудно уже сказать, что привело меня к дельтаплану. Судьба так распорядилась. И постепенно он вытеснил все.
– Это от близости неба?
– Не думаю, скорее, от характера. Хотя вид земли с высоты полета очень красив. С самолета из иллюминатора такого никогда не увидишь. А главное – всегда есть элемент соревновательности: летать выше, дальше, дольше. Не все могут этому поддаться. Многие уходят. Здесь нужен склад характера, чтобы он подходил. А у меня соревнования с детства на первом месте. В высоту старался прыгать, несмотря на свой рост, как самые высокие ребята. И в длину, и футбол любил. Даже гвоздь старался забить быстрее.
К тому же наш вид – прикладной. Практически все – и дельтапланы, и снаряжение – делаем своими руками. В этом тоже есть изюминка. Но уходят от нас и из-за этого. Зимой мы работаем почти всегда с 7 до 7, для себя остаемся до 10 вечера, а перед сезоном – до 12 и позднее. Жаль, что ребята уходят – уходят рабочие руки. Они могли бы нам помочь. И учились бы как тот же напильник или молоток держать. Дельтаклуб – это же мастерская, здесь всему научиться можно.
Наверное, все это, и необычность риска, и соревновательность, и возможность самому все делать помогает мне сейчас оставаться в спорте. Хотя очень трудно. Много проблем и проблем неспортивных. Мы уже говорили об этом. И я не могу их забыть. Поймал себя на том, что думаю о них, о доме даже в полете. И в последнее время, чувствую, у меня идет спад. Так жалко…
– В каких соревнованиям в этом году вы участвовали?
– Только во внутрисоюзных. Это зональные – зона Урала и Западной Сибири, затем первенство России, чемпионат СССР и кубок СССР.
– И с каким успехом?
– На России – первое место и команда наша тоже стала первой. На чемпионате Союза у меня третье место, и на кубке СССР – шестнадцатое. На последних соревнованиях, где участвовали все сильнейшие дельтапланеристы, немного подвёл новый дельтаплан. Он был рассчитан практически на одни соревнования и перед кубком Союза уже помялся. А чистота поверхности крыла для нас очень многое значит. Но тут проблема нехватки материалов – пленки, в частности.
Кстати, если вам интересно, по итогам прошлого года у нас в стране впервые проведен дельтапланерный рейтинг. Что такое рейтинг? Подсчет всех показателей, спортсмена. Он учитывает всё соревнования за год, их сложность, ценность, занятое место, количество соперников с высоким рейтингом и так далее. По рейтингу прошлого года у меня пятое место по Союзу, в этом году итоги еще окончательно не подведены.
– В прошлом году вы побывали на чемпионате Европы в Италии и на чемпионате мира в Австралии. Каковы впечатления?
– Был в шоке еще месяца три после них. Шокирует всё: и очень высокий уровень жизни, и полное изобилие на прилавках магазинов, и, что главное, душевность людей. Они доброжелательны, внимательны, вежливы. Думаю, это зависит от условий бытия, от его благополучия. Их не раздирают наши проблемы.
Я постоянно чувствовал поддержку и самих спортсменов, и местных жителей – и в Италии, и в Австралии. Однажды был такой эпизод. Во время соревнований по полету к заданной цели. Маршрут – 107 километров, очень сложный. И когда я приземлился, один парень из Англии, хороший спортсмен, мы шли с ним очко в очко – соперничали, кинулся меня обнимать, что-то кричал. Я ничего не понял сначала, оказалось, он радовался, что я долетел.
Одна семья, с которой познакомился, снимала полеты на видеопленку. Я был счастлив, куролесил, делал фигуры высшего пилотажа. Потом просматривал отснятое, видел, как переживали и радовались за меня зрители. Можно привести еще массу примеров, когда люди высказывали свое доброе отношение к нам, когда приземлялись вблизи селений, приглашали стать гостями. Очень многие интересовались, что происходит в стране, поддерживали перемены.
– Володя, а с каким чувством после всех поездок вы возвращаетесь в Мелеуз?
– Я скучаю по Мелеузу, его тишине. Приезжаю и вздыхаю спокойно. Но проходит неделя, дней 5-6 и уже тянет в дорогу. Я человек-непоседа, люблю путешествия. И уезжая, скучаю по дому, а возвращаясь, тоскую по дороге. Мне кажется, что это нормально: уезжать, возвращаться, скучать. Обыкновенная человеческая жизнь.
Интервью взяла
О. Медведникова.
На снимке: Владимир Мысенко